Морские ворота - [32]

— Это должно было случиться, — воскликнул Севр. «Естественно, мы вправе задаться вопросом, не был ли погибший финансист также убит. Незачем добавлять, что среди близких погибшего наблюдается сильное волнение…» Севр выключил.

— На этот раз, — сказал он, — все кончено. Они поймут, что труп не мой, и обвинят меня во всем!

Он посмотрел на Доминику. На ее лице был ужас.

— Вашу сестру убили здесь, — прошептала она. — Здесь… Вы понимаете?

10

Здесь!.. Они скоротали ночь, переваривая это слово. Не было и речи о том, чтобы испробовать вылазку. Осторожность повелевала подождать дальнейших известий. Но она же и требовала принять некоторые предосторожности… Потому что в Резиденции, вне всякого сомнения, присутствовал и кто-то другой. У Севра уже два или три раза появлялось такое ощущение. Включенные счетчики! Забывчивость матушки Жосс, или же?.. А пропавшее из квартиры Блази одеяло?.. Да кроме того склад магазинчика, в своем красноречивом беспорядке… А может даже и будильник, хотя это и неубедительная деталь… Но что с того?.. Незнакомец также имеет доступ к агентству, к ключам. Он так же может зайти куда угодно. И Севр, думая об этой тени, которая возможно, шпионит за ним, преследует, и даже в этот самый момент бродит по лестницам и коридорам, покрывался от страха потом. Доминика и он двадцать раз начинали одни и те же фразы, понижая голос, потому что, может быть, даже в эту самую минуту, их подслушивают.

— Бродяги, — повторял Севр. — Их всегда хватает в строящихся зданиях.

— Но здесь стройка уже окончена.

— Весной начнется новое строительство. Материал уже завезли, он с той стороны здания. Вы пришли с этой стороны, и потому не видели.

— Откуда же они?

— Откуда мне знать… Из Сен-Назера, я полагаю. Обычно это несчастные опустившиеся люди, отупевшие от алкоголя… Зимой они прячутся в норы. Как крыса. Ничего удивительного, что кто-то из них, умнее остальных, понял, что ему будет удобнее здесь, в этом здании, в такое время года.

Нет ничего удивительного, но оба они отдавали себе отчет в несостоятельности объяснения.

— А зачем он ее убил?

Если бы не Доминика, Севр и сам снова задал бы себе этот вопрос. Зачем? Может, Мари-Лор увидела его? Но Севр, который вышел на площадку, когда Мари-Лор стояла на первом, у лифта, ничего не слышал. Если бы произошла схватка, или даже просто удар, он бы обязательно что-нибудь различил, хотя бы шум шагов; в холле отдается малейшее эхо. А чемодан? Нападающий взял бы его с собой.

— Смотря как все было, — заметила Доминика. — Представьте, что человек появляется в тот миг, когда ваша сестра ставит чемодан в лифт. Ему некогда схватить его. Ваша сестра нечаянно толкает дверь, а вы нажимаете на кнопку… Это во всяком случае можно понять.

— Мари-Лор закричала бы.

— Не обязательно, если он оглушил ее ударом. Потом он унес тело и спрятал его. Вы же просто подождали внизу. Вы ему не мешали.

— Да, но машина?..

У бродяги ни за что не могло быть такой последовательности в замысле. Проехать через весь город, даже ночью, за рулем Ситроена, найти место, где можно подстроить несчастный случай, подумать даже о том, чтобы развернуть машину в ту сторону, откуда приехал… Нет, это уж слишком хитро. Да к тому же — это больше всего смущало Севра — смерть Мари-Лор неизбежно меняла весь ход дела. Ведь ни к чему обольщаться. Новое вскрытие покажет, что труп из охотничьего домика — это труп Мерибеля. И заключение полиции… его легко угадать. Кому же выгодно выдать себя за мертвеца, если не убийце обоих супругов? Весь спектакль окажется решающим доказательством.

— Возможно, — сказала Доминика, чтобы попробовать его успокоить. — Но, вы думаете, что новое вскрытие необходимо что-нибудь изменит?

— Я в этом совершенно уверен, — возражал Севр. — Я и раньше был уверен в этом! Я просто не мог выиграть.

Он ходил взад и вперед перед Доминикой, упорно выявляя предпосылки своего провала, отнимая у молодой женщины всякий повод надеяться.

— Обезображенное тело, — продолжал он, — всегда в конце концов вызывает подозрение. Рано или поздно, правда выплывет на поверхность… Если б не трюк с Ситроеном, случилось бы что-нибудь еще. Только, видите ли… именно в этом я и не могу разобраться. Можно поклясться, что Мари-Лор убили, чтобы снова настроить полицию.

— Но это же ни в какие ворота не лезет!

— Я-то знаю!

Они снова пустились обсуждать версию с бродягой. Проблемы цеплялись одна за другую, до бесконечности. Это не мог быть бродяга! Это не мог быть никто иной, как бродяга!.. Севр способен был перебирать доказательства часами. У измученной Доминики слипались глаза.

— Вы же понимаете положение, — настаивал Севр. — Если я убил, значит, все еще не покинул район. Вы же представляете, что этот Шантавуан, сразу после обнаружения машины, добился наблюдения за дорогами, вокзалами… Согласны?

Она качнула головой в знак того, что все еще слушает, все еще не спит.

— Самоубийство, — продолжал Севр, — было не так уж существенно… для него, я говорю, для него… Но два преступления? Он поставит на ноги всю жандармерию. Мне не ускользнуть… А что до того, чтобы остаться здесь, вместе с… с этим человеком, теперь готовым на все… Невозможно. Я теперь даже не могу сходить за продуктами.