Морские титаны - [9]

Нет сомнении в том, что офицеры, даже по незнанию недооценивая японцев, все же прекрасно осознавали, что прорыв, скорее всего, будет фатальным. Ни для кого не было секретом, что меч для «коварных азиатов» ковался в Англии, и это давало повод к размышлениям. Сыны божественного микадо не могли позволить себе стартовать с неудачи — это была их первая война с серьезным противником (разгром полуфеодального Китая и кровавая вакханалия в Корее в 1895 — 1896 годах были не теми конфликтами, где требуется высокое воинское искусство), и они воспользовались всеми преимуществами, которые так любезно предоставили им география, время и отсутствие здравого смысла в правящих кругах России.

Адмирал Того отрядил на расправу с «Варягом» и «Корейцем» (пароход «Сунгари», находившийся в Чемульпо, боевым судном не являлся) основательные силы, стремясь свести риск к минимуму. Русские корабли, готовые идти на прорыв, в строе пеленга (шеренгой) от острова Риху ожидали 6 крейсеров и 8 миноносцев, за кормой которых проступали очертания острова Филипс Уже во время боя в этой компании опознают и «старого приятеля» по стационированию — «Чиоду», но главным здесь был крупнейший корабль эскадры — броненосный крейсер «Асама». Этот «солист», построенный в Англии по проекту британца Ф. Уаттса, был отлично сбалансирован, нес 4 орудия калибром 203 мм и 14 шестидюймовых (152 мм) пушек Арсенал дополняли 4 торпедных аппарата и еще 20 орудийных стволов меньшего калибра. Одетый в бронированный пояс толщиной 178 мм, он надежно укрывал своего адмирала в массивной боевой рубке, защита которой была почти линкоровской — 356 мм! Правда, проектную скорость 22 узла он не держал, но при целой своре легких крейсеров и миноносцев вопрос о преследовании и полном уничтожении противника, над которым поработает своими орудиями вышеописанный исполин, беспокоил Уриу меньше всего. Один «Асама» мог делать с «Варягом» все что хотел, выбрасывая в бортовом залпе почти вдвое больше стали, чем русский крейсер. И все же на участие в первой ответственной операции у берегов Кореи адмирал Того выделили боевой отряд 2–й эскадры Императорского флота Японии.

Уже приняв решение, капитан В. Ф. Руднев собрал офицеров и сообщил им о начале военных действий. Он приказал мичману Черниловскому–Соколу при угрозе захвата крейсера взорвать его. Это решение диктовалось соотношением сил. В 1829 году такой же приказ дал А. И. Казарский — капитан геройского брига «Меркурий», вступившего в неравный бой с двумя линейными кораблями турок

После короткой речи командира перед экипажем (смысл которой сводился к следующему: мы пойдем на прорыв эскадры, как бы сильна она ни была) в 11 часов 20 минут (согласно рапорту) «Варяг» снялся с якоря и начал свой путь в бессмертие (для одних) и скандальной известности (для других). Сцена прощания была щемящей до слез. Выстроенные «во фрунт» экипажи стационеров при проходе «Варяга» мимо их кораблей играли «Боже, царя храни». Оркестр крейсера отвечал им гимнами их держав. Виктор Сене напишет в рапорте своему начальству: «Мы салютовали этим героям, шедшим так гордо на верную смерть». Подобного история войн на море еще не знала! Позади крейсера снялся с якоря и пошел «Кореец», готовый до конца испить последнюю чашу с флагманом.

Сейчас большинство военно–морских специалистов сетуют на неразумность этого решения: тащить за собой тихоходную канлодку, когда нужна скорость при прорыве, — абсурд. Однако писать об этом намного проще, чем участвовать в том самом прорыве. Русские корабли на выходе из канала ждали 43 торпедных аппарата и 182 орудия эскадры, способной одним залпом выбросить 7 тонн (!) смертоносного груза. Не взять в бой «Кореец» — это заведомо лишить себя двух 203–мм орудий (калибр «Асамы»), одной 152–мм пушки и четырех 107–мм пушек, не считая торпедного аппарата и мелкокалиберной артиллерии. Правда, обе восьмидюймовки стреляли дымным порохом и долго перезаряжались, но главное — они стреляли! А не нанесение ли максимального ущерба врагу есть смысл боя? Что до скорости, то, во–первых, «Варяг», по сути, крался по фарватеру, полному отмелей, да и, если помните, ходок он был неважный. Во–вторых, Руднев меньше всего рассчитывал на ход своего корабля, имея под командованием бронепалубный крейсер, скорее попадающий под американскую классификацию скаутов–разведчиков или, по русским меркам, «истребителям торговли», мало приспособленных для подвигов такого рода. Но и имей крейсер исправные машины — шансов почти не было! В реальности «Варяг» шел на расстрел! На расстрел за ним шел и «Кореец».

Обозрев русские корабли в бинокль, контр–адмирал. Сото Уриу приказал поднять сигнал о сдаче. В своем рапорте Руднев этот сигнал упоминает, но ответа на него русские не дают. Хронометр отсчитывает последние секунды перед залпом. Дебютирующим японцам нужна только победа! Русским нужно другое — как можно дороже продать свои жизни! Обвинять капитана крейсера в том, что он отправился «отрабатывать номер» перед лавиной будущих упреков начальства, его же и подставившего своей нерасторопностью и недальновидностью, просто язык не поворачивается. В тот момент, находясь за заслонками смотровых щелей рубки, о своей будущей карьере Всеволод Федорович Руднев не задумывался. Он не послал корабли на смерть, а повел! Разница существенная! Шансов остаться в живых у капитана 1–го ранга было чуть больше, чем у застывших со снарядами в руках комендоров орудий крейсера! И все же в предстоящем бою Руднев, ни на минуту не прекращавший выполнение своих обязанностей, был ранен осколком в голову (по другой версии, контужен). Но и тогда, получив первую помощь, капитан не оставил свой пост и, перевязанный, вышел на крыло мостика, желая воодушевить матросов.