Морская политика России 80-х годов XIX века - [44]

. Однако генерал-адмирал резонно отозвался, что подобная перемена потребует нового закона, который еще нужно подготовить.

11 января вышел высочайший приказ о назначении И.А. Шестакова, и 13 января он уже отстаивал в Государственном Совете кредиты на новый миноносец для Черноморского флота. На следующий день управляющего впервые принял император. «Государь, высказав свои виды, налегал на сокращение и регистрацию и коснулся прежних деятелей. Он не винил Попова в хищении с пая, но действия Пещурова находил ЛОВКИМИ и сомневался, будет ли он усердно помогать мне в возрождении Черноморского флота, что стало необходимостью безотложно. «Мы потеряли Балтику, — прибавил Государь, — и разве только в союзе с Даниею и Швециею остановим Германию». Государь пожалел, что я не был призван к этой должности несколько лет назад и от души пожелал мне успеха», — вспоминал И.А. Шестаков, добавляя, что при расставании он «получил приказание разграничить министра от Генерал-Адмирала»[236].

Часть II МОРСКАЯ ПОЛИТИКА POCCИИ В ГОДЫ УПРАВЛЕНИЯ МИНИСТЕРСТВОМ АДМИРАЛА И.А. ШЕСТАКОВА (1882–1888)

Броненосный корабль «Чесма»

Глава 1 Корректировка и утверждение судостроительной программы 1882 года

Хотя назначение Шестакова символизировало скорое и неизбежное реформирование всего ведомства, начинать ему пришлось с актуальных вопросов судостроения. После состоявшегося 13 января 1882 года доклада Государственному Совету о необходимости выделения кредита на задуманную еще великим князем Константином Николаевичем покупку нового миноносца для Черноморского флота, адмирал 16 января обратился с этим вопросом к министру финансов, но Н.Х. Бунге, сославшись на желание Александра III прекратить сверхсметные расходы, посоветовал взять средства из текущей сметы[237].

Разумеется, отыскать в смете лишнюю четверть миллиона рублей было крайне трудно. Тем не менее, 30 января И.А. Шестаков послал И.Ф. Лихачеву запрос: можно ли построить усовершенствованный миноносец типа «Батум» на английских или французских заводах до конца года, положив этим начало выполнению еще не утвержденной кораблестроительной программы.

Архивные источники не позволяют определить, была ли эта программа к тому времени окончена разработкой. Во всяком случае, слухи о ней проникли в близкие к Морскому министерству круги, и 4 января Г.К. Изенбек направил на имя И.А. Шестакова, тогда еще председательствовавшего в кораблестроительном отделении МТК, составленную по приказанию великого князя Алексея Александровича записку с предложением взять дело судостроения на себя, если ему позволят арендовать все казенные верфи[238].

Последовавшие события отвлекли адмирала, который только 29 января передал записку Н.Н. Мамантову в канцелярию, «для соображения». На следующий день Г.К. Изенбек подал И.А. Шестакову еще одну записку, предлагая дополнительно взяться и за руководство Адмиралтейскими Ижорскими заводами, преобразовав их «на частных основаниях». Ее отправили к Н.Н. Мамантову вслед за первой. Судя по всему, тогда же управляющий принял Г.К. Изенбека, выслушал, и даже высказал мысль о большом значении предложенного им способа организации судостроения применительно к условиям Черного моря. Ободренный предприниматель 9 февраля письмом напомнил адмиралу об этом и попросил разрешения осмотреть Николаевское адмиралтейство, чтобы составить проект и смету его реорганизации. Однако спустя десять дней Н.Н. Мамантов доложил И.А. Шестакову, что принять предложение Г.К. Изенбека невозможно, и дело было закрыто. Министерство предпочло существовавшую конкуренцию отдельных казенных и частных предприятий перспективе монополизации судостроения даже зависимым от него владельцем.

Миноносец Сухум», заказ которого для Черноморского флота состоялся еще до утверждения кораблестроительной программы

Надо сказать, что в Главном Адмиралтействе не видели необходимости в повышении производительности казенных заводов еще и потому, что состояние государственных финансов ставило под сомнение всякие сверхсметные ассигнования. В те дни И.А. Шестаков не был уверен и в том, сумеет ли добиться реализации самой кораблестроительной программы, о чем он писал в конце января А.В. Головнину[239].

Тем не менее, управляющий энергично стимулировал ее доработку и занимался широким кругом других вопросов. 15 февраля адмирал «приготовил записку о реформах» в Морском ведомстве, предполагавших преобразование центрального и портовых управлений, с сокращением штатов и ужесточением контроля за расходованием средств, введением ценза и предельного возраста служащих; изменение положения Балтийского и Обуховского, а также реконструкцию Ижорских заводов. Он торопился, «боясь самого себя, чтоб не остановиться пенями Константина» и ввиду получаемых из Германии известий и возможных перемен в английском правительстве»[240].

Волнения по поводу смены терпимо относившегося к России либерального кабинета У. Гладстона оказались напрасными. Упомянутые же И.А. Шестаковым известия из Германии, поступавшие от произведенного в капитаны 1 ранга Н.А. Неваховича 4, 6 и 11 февраля 1882 года, сообщали о разработанных еще в октябре 1879 года планах мобилизации германского военного и коммерческого флота, позволявших в трехнедельный срок подготовить и отправить к российским берегам на Балтике десант численностью до двух дивизий (свыше 30 000 чел. при 228 орудиях)