Морская политика России 80-х годов XIX века - [131]

Глава 14 Обсуждение вопроса о незамерзающем военном порте на Балтике

В процитированном выше докладе А.Р. Родионов, имея в виду подготовку Босфорской операции, писал: «Дело это с 1889 года приходится признать несколько забытым…». Заметим, что заведующий ВМУО, не получавший необходимых сведений из Николаева и Одессы, ошибался, но он невольно отразил перемену, произошедшую с появлением в кресле управляющего министерством Н.М. Чихачева. Адмирал, конечно, отнюдь не стремился отложить решение столь важной государственной задачи, которая ему, как многолетнему директору РОПиТ и начальнику обороны Одессы в 1877–1878 годах, была близка и понятна. Но после того, как при И.А. Шестакове началось возрождение Черноморского флота, что отметил в своем рескрипте от 15 октября 1888 года на имя генерал-адмирала Александр III, после создания Комиссии по обороне черноморского побережья, подписания контракта с РОПиТ, закупки требовавшегося для десантной экспедиции имущества, съемок и промеров на Босфоре, организация высадки, видимо, казалась близкой к завершению, и Н.М. Чихачев основное внимание стал уделять другим, не менее значимым, а лично для него более актуальным задачам. Собственно, две важнейшие из них — подготовка к войне с Германией на Балтике и океанское крейсерство — слились для нового управляющего в одну — задачу создания незамерзающего военного порта в Либаве.

Еще будучи начальником ГМШ, Н.М. Чихачев настойчиво пытался решить ее, опираясь на принятое 14 марта 1885 года постановление комиссии Н.Н. Обручева по обороне государства. Одним из первых результатов этого постановления была поездка офицеров генерального штаба по побережью Виленского военного округа с целью определить пункты возможной высадки неприятельского десанта, пути его наступления, а также места расположения кораблей для морской и позиций для сухопутной обороны. 1 июня Н.Н. Обручев обратился к Н.М. Чихачеву с просьбой назначил представителей от Морского ведомства, что и было сделано. Во второй половине июня поездка состоялась, и ее участники признали наиболее вероятными пунктами высадок Ригу и Либаву, моряки же высказались в пользу Виндавы, как самого выгодного место для базирования обороняющих побережье судов[793].

Адмирал K.Н. Посьет, министр путей сообщений в 1874–1888 годах

Такой вывод вполне укладывался в русло той агитации, которую на протяжении многих лет вела группа предпринимателей, с участием воспитателя детей великого князя Константина Николаевича, контр-адмирала барона Р.А. Мирбаха, стремившаяся устроить в Виндаве зимний порт для экспорта поставляемых рижскими торговыми фирмами товаров. Морское министерство, рассчитывая использовать проект в своих целях, неоднократно поддерживало их ходатайства перед Министерством путей сообщения. 10 ноября 1881 года А.А. Пещуров, а 2 апреля 1882 года И.А. Шестаков писали об этом К.Н. Посьету. Выступая 27 мая 1883 года на заседании созданной при Министерстве путей сообщения комиссии, барон Р.А. Мирбах заявил, что Морское министерство «имеет в виду устроить в Виндаве военный порт». Однако командированный летом того же года для ее обследования капитан 2 ранга К.С. Старицкий нашел гавань недостаточно удобной и безопасной[794].

Министерство путей сообщения на его заключение не отреагировало, и К.Н. Посьет, при поддержке Н.Х. Бунге, внес дело о строительстве Туккумо-Виндавской железной дороги, подразумевавшее последующую реконструкцию порта, в Комитет министров. На состоявшемся 9 апреля 1885 года заседании Комитета Н.Н. Обручев высказался против проекта Министерства путей сообщения, указав на Либаву, как вполне удовлетворяющую целям коммерции и стратегически важную гавань, не требующую особых затрат на укрепление. Чтобы разрешить возникшее противоречие, Комитет поручил П.С. Ванновскому, И.А. Шестакову и К.Н. Посьету, глубже изучив вопрос, представить свои соображения «о возможности устройства стоянки для военного флота в Либавской или Виндавской гавани»[795].

Но позиция руководства министерств уже определилась. Мнение выехавших для осмотра побережья Виленского округа офицеров повлиять на нее не могло, так как еще 8 июня Н.М. Чихачев уведомил П.С. Ванновского, что ввиду «выяснившегося согласия во взглядах военного и морского ведомства» на Либаву, как на порт «весьма важный в стратегическом отношении», необходимо «сделать некоторые исследования», для проведения коих туда предполагается командировать инженер-гидротехника подполковника И.Г. Мак-Дональда. Начальник ГМШ просил военного министра назначить со своей стороны инженера и саперную команду. В августе эта партия произвела пробное бурение и другие изыскания[796].

Вернувшийся в начале октября из поездки за границу и по черноморским портам И.А. Шестаков 19/31-го числа записал в дневник: «Решили совместно с военным министром сделать доклад о Либаве как необходимом военном порте. Принимая во внимание бесцельность увеличения флота при замерзаемости Кронштадта, невозможность раскидываться всюду, я согласился на Либаву, потому что Министерство путей сообщения хочет устраивать там купеческий порт. Северную часть этого порта я предполагаю отвоевать для военных судов и там держать исправные суда наши. Но едва ли следует ограничиться только Либавою. Если мы укрепимся в Моонзунде, тогда можно отбросить шхеры, Транзунд и Биоркэ, ибо едва ли решатся идти в Кронштадт, если в тылу либавский и моонзундский флоты. Как бы то ни было, военный незамерзающий порт представляет вопрос первой важности, и я согласился на Либаву, только как на начинание»