Море воспоминаний - [14]

– Забавно, Элла, но до твоего приезда я думала, что мы с Кристофом – две половинки одного целого. А теперь, допуская, что ты уедешь, не могу представить нашу жизнь без тебя.

Элла кивнула, ее лицо оставалось серьезным:

– Я чувствую то же самое. Я даже не хочу думать о том, каково это будет – покинуть вас в конце лета. Обещаете мне, что оба будете писать? А я обязательно напишу вам в Париж после возвращения в Эдинбург.

Они тут же стали строить планы, как двойняшки приедут когда-нибудь навестить ее в Шотландии, а Элла вернется на Ре следующим летом.

– Каждое лето вовеки веков! – торжественно объявила Каролин, рисуя на песке у их ног сердечко. Затем внутри по кругу написала их имена и сказала, что она сотворила волшебное заклинание, которое обязательно сбудется. Потом повернулась к Кристофу, и глаза ее внезапно заблестели. – Я думаю, Элла должна в будущем году приехать к нам в Париж. В любом случае, как только мы начнем работать, у нас уже не будет таких долгих каникул. Зато мы покажем тебе город, ты сможешь совершенствовать свой французский, хотя он и так хорош. А потом, кто знает, возможно, тебе понравится в Париже, и ты останешься работать, как только закончишь курсы секретарей, – Каролин вскочила, отряхивая песок с шорт. – Я пойду и скажу Maman, чтобы она написала твоей маме немедленно и заранее пригласила тебя. А мы будем с нетерпением ждать этого момента.

Кристоф повернулся на живот и расплылся в улыбке. Они редко оставались наедине, и она вдруг почувствовала себя неловко.

– Ты приедешь к нам в гости, Элла? Это сделает наше нынешнее возвращение в Париж сносным. Пообещай!

Острым краем ракушки Элла обвела очертания сердца, нарисованного Каролин. Ветер, подхвативший золотистые крупинки, уже почти размыл их имена, возвращая песку первозданный вид.

Когда Элла увидела, что их имена исчезают, она на мгновение почувствовала сильнейшее волнение, дыхание перехватило, и она не смогла вымолвить ни слова. Не в силах сдержаться, Кристоф потянулся к ней и нежно провел пальцами по подбородку. Элла подняла глаза, мягко коснулась его загорелой руки и улыбнулась:

– Я обещаю!

* * *

Как-то внезапно наступил последний уик-энд на острове. Всю неделю до этого они паковали вещи и готовились к возвращению в реальную жизнь, в реальный мир.

В тот день августовская жара была невыносимой, ветер стих, воздух был неподвижным и тяжелым. Над морем, как дурное предзнаменование, собиралась плотная, темная туча.

Элла почувствовала перемену в атмосфере за завтраком, и это никак не было связано с изменением погоды. Отец двойняшек месье Мартэ должен был приехать из Парижа в последнюю неделю каникул, поскольку работа в банке удерживала его в городе до конца лета. Казалось, именно это сделало настроение Кристофа столь мрачным. Марион и Каролин тоже выглядели напряженными, слишком оживленно обсуждая последующие дни. Кульминацией этой недели должно было стать светское мероприятие – бал в бывшем Губернаторском доме в Сен-Мартене, предполагающее сбор средств для санатория, который в нем располагался. Марион хотелось быть уверенной, что у каждого есть соответствующая случаю одежда.

– Кристоф, я же просила тебя взять с собой хотя бы один костюм. Ты знаешь, как много значит для папы этот бал. Ведь это для благого дела! Там будет много папиных деловых партнеров.

– Почему мне обязательно там быть? Никто из деловых партнеров Papa даже не станет со мной разговаривать. Там скучно и официально. Это будет наша последняя ночь на острове, почему мы не можем провести ее так, как нам хочется?

– Ты должен понимать, что именно в этом году как никогда важно твое присутствие. Через несколько недель ты поступишь на работу в банк, и будет правильным заручиться полезными связями. Папины партнеры рассчитывают увидеть тебя на балу с твоей семьей. Пожалуйста, Кристоф, ради всех нас, не расстраивай Papa в день его приезда. У него такой короткий отпуск, давайте сделаем все, чтобы эта неделя была приятной… А теперь, – продолжала Марион решительным тоном, не терпящим дальнейших возражений, – я уверена, что в шкафу в моей спальне висит твой старый костюм. Думаю, ты оставил его здесь прошлым летом. Возможно, мне удастся немного удлинить брюки. Надеюсь, в этом можно будет показаться на людях. Ну а рубашку и галстук ты можешь взять у папы.

– Я буду выглядеть нелепо, разодетый, как дрессированная обезьяна!

– Ну, если ты и будешь выглядеть нелепо, то только по своей собственной вине, – раздраженно парировала мать.

Со стороны океана послышался глухой и пугающий раскат грома.

– Черт бы побрал эту погоду! – Разочарование Кристофа выплеснулось наружу, и он сердито раскрошил булочку на своей тарелке. – Сегодня мы даже не сможем выйти в море.

– Почему бы тебе не взять велосипед и устроить пикник? Или поехать на маяк? Вряд ли Элла уже видела его…

– Нет, не с суши, только мельком и на расстоянии, с «Бижу». Было бы интересно подняться на него и увидеть остров с такой высоты! – Элла ухватилась за предоставленную Марион возможность сменить тему разговора и отвлечь Кристофа от дурных мыслей.

* * *

Они вернулись поздно, разгоряченные и усталые после долгого путешествия на велосипедах. Воздух казался Элле густым, как овсянка. Подъехав к задней части дома, они почувствовали запах сигарного дыма, перебивающий обычные вечерние ароматы жасмина и жимолости. Месье Мартэ стоял на террасе в строгом темном костюме, словно посол из реальности, и Элле показалось, что он вторгся в их островную идиллию, невольно принеся с собой неприятное напоминание о внешнем мире.