Море Вероятностей - [2]

Дисайне нахмурилась.

— Не знаю, — задумчиво сказала она. – Ты становишься бессмертным, но теряешь свободу. Не ты решаешь, как ты проведёшь своё бессмертие. Когда Ллири Тайаккан причисляли к марйанне, она уже нашла свой путь. Она уже была генералом армии и лучшей на своём месте. А солдат причисляют после того, как они погибнут героями. Я… Если бы я погибла в бою, я, наверно, была бы уже совсем другим человеком. И я не знаю, что бы я сказала, переродившись.

Ласвег не ждал такого ответа. Он думал услыхать хихиканье или шутку, какую‑нибудь девичью глупость, но не печальные и искренние слова. Он промахнулся – и сам посерьёзнел, засопел, свесил тяжёлую голову к рукам. Данкмару подумалось, что поначалу бородатый байкер кажется похожим на льва или медведя, но через второе зрение ясно видно, что он скорей сенбернар – здоровенный, безобидный и добродушный пёс. «Сенбернар» попросил у пробегавшей официантки повторить виски для себя и коктейль для дамы. Теперь он был почти мрачен. Дисайне закурила очередную сигарету и вопросительно глянула на него.

Данкмар сидел по соседству с ними, чуть дальше от входа. Он пришёл раньше и занял один из лучших столиков – у широкого окна с видом на Башни Эйдоса, проспект Первооткрывателей и причудливо подсвеченный Музыкальный театр. Диванчик напротив пустовал, рядом с Данкмаром тоже было место, но никто из юнцов не решался подсесть. Они предпочитали гнездиться на головах друг у друга. Ещё одно мелкое удобство второго зрения…

— Слушай, — сказал Ласвег, буравя взглядом стакан, — я хочу тебе сказать кое‑что важное.

Брови Дисайне взлетели на лоб. Она была достаточно юной, чтобы заподозрить неожиданное признание в любви, и достаточно проницательной, чтобы понять: речь о другом.

— Лас?

Он снова засопел, собрался с духом и выговорил, наконец:

— Мы с мамой хотим продать дом и машины и лететь на Землю.

Дисайне разинула рот.

— Что? Вы с ума сошли?!

Бородач морщился.

— В том‑то и дело, что нет.

Дисайне выпрямила спину, вытянулась как струна, и Данкмар с улыбкой подумал, что слышит её нежный звон.

— Лас, вообще‑то это на Земле люди продают всё и летят на Эйдос, — наставительно сказала она. – Потому что сюда летит Аурелас Урса. Здесь скоро будет «Астравидья» и несколько корпусов марйанне. Не говоря уже об армии. Неужели ты не понимаешь? Безопаснее всего там, где Урса. Это любой тебе скажет.

Ласвег угрюмо повёл бородой.

— То‑то на Магне было безопасно, — пробурчал он и добавил с внезапным сарказмом: — Да там и сейчас, наверное, безопасно. Только людей там больше нет.

Дисайне замотала головой.

— Что ты несёшь?

Ласвег лёг на стол грудью.

— Послушай меня, пожалуйста, — голос его понизился. – Не кричи только. Отсюда пора валить.

Данкмар напряг слух. Ему стало любопытно.

— Не собираюсь я никуда валить, — отрезала Дисайне. – Эйдос – моя родина.

— Магна тоже была родиной для кучи народу. А теперь там живут кальмары.

Дисайне шумно выдохнула.

— Нет, — твёрдо сказала она. – Урса поклялся, что такого не повторится. Магну можно было только эвакуировать. За Эйдос будут драться. И я ему верю!

— Я тоже ему верю, — ровно сказал Ласвег. – И именно поэтому отсюда надо валить как можно скорее.

— С чего бы это? – она недоумённо улыбнулась. – Теперь у нас есть оружие.

— И поэтому тоже.

— Лас, я тебя не понимаю.

— Так послушай. Дис, ты читаешь новости?

— Лас, я их верстаю!

Ласвег кивнул.

— Но не читаешь. Так вот: когда прилетят марйанне, на Эйдосе объявят тотальную мобилизацию. Всех, способных держать оружие…

— Я пойду служить, — мгновенно ответила она.

— Дура!

Дисайне оторопела.

Данкмар разглядывал Башни и слушал с нарастающим интересом.

— Что?.. – растерялась она.

— Мирных жителей обязаны эвакуировать. А солдат можно бросать в бой снова и снова, пока они не кончатся. Поэтому на Эйдосе объявят тотальную мобилизацию.

— Нет, — гневно сказала Дисайне. – Я не верю. Аурелас Урса не может так думать.

— Он перерождался восемь раз. Ему почти пятьсот лет. Откуда ты знаешь, как он может и не может думать?

— Лас…

— Это простой расчёт, — бородач потянулся к ней и попытался накрыть её пальцы своими, но Дисайне убрала руки со стола. Тогда он заговорил быстрее, со жгучей убеждённостью: – Марйанне пришлось вывозить с Магны несколько миллионов человек. Прикрывая эвакуацию, полёг целый корпус. Сейчас марйанне меньше, чем обычно. Они не обойдутся своими силами, им понадобится армия. И они призовут всех, кто может держать оружие. Дис, пожалуйста! Подумай о себе! Что ты сможешь? Тебя убьют в первом же бою, чтобы какой‑нибудь жирный землянин отстроил здесь очередной растрепроклятый арколог.

— Поэтому ты сам решил податься в жирные земляне?

— Дис!

Дисайне холодновато усмехнулась. Помолчала.

— Лас, у меня расчёт ещё проще, — сказала она вдруг сочувственно. – Если человек пятьсот лет был добрым и благородным, то с чего бы это ему вдруг испортиться? Я понимаю, зачем нужна мобилизация. Но зачем марйанне защищать Эйдос, если его не будем защищать мы?

Ласвег понурился, тоже положил руки на колени и тяжело вздохнул.

— Дис, пожалуйста, подумай хорошо, а? – Почти без надежды он прибавил: — Я бы хотел, чтобы ты полетела с нами. Ты… очень хорошая. Очень.