Море согласия - [31]
Киржим тотчас снялся и поплыл по взбудораженной ветром отмели.
ЧЕЛЕКЕН
Днем плыли, ночью спали на берегу. Трое спали, один стоял на страже. Три дня справа по борту тянулись унылые однообразные пески и такыры. Ни человека, ни скотины вокруг на десять фарсахов не сыщешь. Разгуливал пустынный ветер, раскачивал с разбойным свистом кусты саксаула на барханах и большими охапками бросал песок в Каспий, будто хотел засыпать его. Потом ветер дул с моря и бросал злые серые волны на песок.
Иногда в пути встречались небольшие заливы. Их мореходы обходили стороной. Не раз, бывало, из этих заливов выскакивали люди других племен, грабили, сжигали корабли, а торговцев уводили в неволю...
Остров завиднелся вечером, на закате солнца. Издали он показался чудовищем, которое залегло в море и поджидает глупых путешественников. Подплывут к нему — и проглотит оно людей вместе с их кораблем. Уж лучше бы и в самом деле встретилось им чудовище, — думал уныло Кеймир. — Разве лучше сейчас попасться на глаза Булат-хану, его нежной дочке — Тувак! Что он скажет им, куда делись деньги? Почему девичьи украшения не привез?
Четче, четче стали видны берега Челекена. Вот уже рыбацкие лодки и кибитки видны. По пять, по шесть кибиток стоят поселения родовые тут и там.
Поплыли мореходы вдоль западного берега. С борта весь остров, как на ладони. Поперек острова — возвышенность Чохрак, пересеченная узкой змеистой дорогой. По одну сторону хребта стада верблюдов бродят в зарослях колючки. По другую сторону, в низине — озера блестят, наполненные нефтью. Колодцы нефти тут и там разбросаны. Точно такие же, как водяные, только края сухой травой обложены, чтобы не обрушивались. Видно, как люди черпают из колодцев кожаными бадьями нефть и наполняют тулумы. Это Булат-хан готовит киржимы к отправке на Астрабадский берег. А может, для людей Кията— гасанку-лийцев — заготовляет черное масло. Те на киржимах приплывут к острову, погрузят тулумы и отправятся к Астрабаду.
Повозки — двухколесные арбы — движутся вверх через Чохрак, тянут их верблюды, вытянув шеи. С моря верблюды похожи на желтых лебедей.
Киржим обогнул северную косу острова и вошел в не глубокий залив. Сразу же открылся вид на кочевье: на бе регу — кибитки в два порядка, с десяток киржимов на при чале и люди возле лодок.
Сильно изменился Кеймир за время путешествия: осунулся, ссутулился, лицо побледнело, как от персидской лихорадки. Зубы сжал батрак — будь что будет. Встал у борта в старом драном халате, даже тельпека на голове нет. Из-под халата грудь волосатая проглядывает, прикрыть нечем. Подвели моряки киржим прямо к суше, сошли по широкой доске на песок. И люди сразу поняли, случилось что-то. Прежде, когда с удачей из чужого края возвращались, то на радостях из ружей вверх палили, сейчас глаза вниз опущены...
Босяком-бродягой прошагал Кеймир мимо людей, бурк пул на приветствия, не улыбнулся даже. Увидел Кеймир и возлюбленную свою, Тувак. Она стояла вместе с женщинами возле кибиток. Радостными, но измученными тоской глазами, встречала пальвана. Лучше бы не выходила вовсе! При виде ее Кеймир чуть было от стыда не взревел. Прибавил шаг, прямо к своей кибитке направился. Сделал вид, что Булат-хана не заметил. А тот понял — недоброе привезли моряки, но что именно — догадаться не мог.
— Хей, Кеймир, — надтреснутым голосом позвал Булат-хан. Заложил руки за спину, понес на коротких ножках свое жирное тело. Кеймир остановился.
— Зайди ко мне в кибитку, батрак! — И Булат-хан, гневно сверкая глазами, ударил камчой по сапогу. Согнувшись, он нырнул в юрту. Кеймир последовал за ним.
Войдя в жилье, он рухнул на колени и трудно выгово-рил, чувствуя, что язык плохо подчиняется ему:
— Убей меня, хан, — я потерял всю выручку...
— Ы-ых, негодяй! — прорычал Булат-хан, хлестнул по голове батрака камчой и бросил ее. — Убирайся вон, ишачий сын!
Кеймир поднялся с пола, злобно взглянул на хана и, со словами, «возьми все, что есть, а руки не распускай!» выскочил из юрты.
Кибитка Кеймира стояла напротив ханской. Он шагнул в нее. Ни слова не говоря, обнял мать, судорожно всхлипнул. Тотчас отстранил ее, попросил чаю и рухнул на кошму...
Ночью Булат-хан позвал его вторично. На этот раз он был спокоен, будто ничего плохого не произошло. Когда батрак сел, хозяин сам налил ему в пиалу чаю и сказала
— Ну вот что, Кеймир. То, что ударил тебя в горя-чах — забудь. Торговое дело— трезвое дело. По трезвому и рассудим. Потерял ты без малого сорок тю-менов...
— Больше немного, Булат-ага...
— Ладно, пусть больше. Давай теперь решим — как будешь возмещать потерянное. Подсчитал я тут без тебя,— все твое живое богатство: верблюды, овцы на тридцать тю-менов потянут. Два тюмена сбросим еще — на них ты фрукты закупил. Остается восемь тюменов. За них отработаешь...
— Отработаю, хан... Бери все, мне не жалко. Голова есть, руки есть — богатство себе наживу. А теперь слушай, что тебе скажу, что Кият-ага велел передать. Урусы приплыли. Через две пятницы в Гасан-кули маслахат будет. Поезжай туда, хан.
— А зачем урусы приплыли?— встрепенулся Булат-хан и стал почесывать пятерней круглое лицо с одутловатыми щеками и маленьким носом.
В новом романе писатель лауреат Госпремии ТССР им. Махтумкули В. Рыбин рассказывает о жизни Туркменистана с 1924 по 1945 год — время строительства социализма, первых довоенных пятилеток и периода Отечественной войны. Через трудные испытания проходят герои романа — братья Каюмовы — Ратх и Аман. Тесно переплетаются с их судьбой в судьбы красных командиров — Ивана Иргизова, Василия Чепурного, Сергея Морозова.Роман написан на основе подлинных событий.
Исторический роман Валентина Рыбина повествует о борьбе хивинских туркмен за независимость и создание собственного государства под предводительством известного туркменского вождя Атамурад-хана.Тесно с судьбами свободолюбивых кочевников переплетаем ся судьба беглого русского пушкаря Сергея. Проданный в рабство, он становится командующим артиллерией у хивинского хана и тайно поддерживает туркмен, спасших его от неволи.
Смех и добрую улыбку вызывают у читателей рассказы и анекдоты известных туркменских писателей А. Каушутова, А. Дурдыева, Н. Помма, А. Копекмергена, А. Хаидова, К. Тангрыкулиева и др. В предлагаемой книге вобраны наиболее интересные произведения сатиры и юмора.
Валентин Федорович Рыбин лауреат Государственной премий ТССР им. Махтумкули. В настоящую книгу вошли повесть «Царство Доврана» и рассказы «Берёг загадок», «Член кооператива», «Джучи», «Сотый архар».
В романе лауреата Государственной премии Туркменистана им. Махтумкули, автора ряда исторических романов («Море согласия», «Государи и кочевники», «Перелом», «Огненная арена», «Разбег» и др.) вскрывается исторический пласт в жизни Закаспийского края 1912-1925 гг.Основной мотив произведения - сближение туркменских дехкан и русских рабочих, их совместное участие в свержении царской власти и провозглашении Туркменской Советской Социалистической Республики.Рецензент: доктор исторических наук А. А. Росляков.
Роман «Огненная арена» продолжает историческую тему в произведениях лауреата Государственной премии Туркменской ССР им. Махтумкули Валентина Рыбина. В нем раскрывается зарождение и становление социал-демократической партии в Туркменистане, приход в партию национальных кадров.Роман создан на основе архивных документов и устных преданий о том беспокойном и грозном времени, которое разбудило туркменский народ, призвало к борьбе за свободу.
Роман Дмитрия Конаныхина «Деды и прадеды» открывает цикл книг о «крови, поте и слезах», надеждах, тяжёлом труде и счастье простых людей. Федеральная Горьковская литературная премия в номинации «Русская жизнь» за связь поколений и развитие традиций русского эпического романа (2016 г.)
Роман «Испорченная кровь» — третья часть эпопеи Владимира Неффа об исторических судьбах чешской буржуазии. В романе, время действия которого датируется 1880–1890 годами, писатель подводит некоторые итоги пройденного его героями пути. Так, гибнет Недобыл — наиболее яркий представитель некогда могущественной чешской буржуазии. Переживает агонию и когда-то процветавшая фирма коммерсанта Борна. Кончает самоубийством старший сын этого видного «патриота» — Миша, ставший полицейским доносчиком и шпионом; в семье Борна, так же как и в семье Недобыла, ощутимо дает себя знать распад, вырождение.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
Сюжетная линия романа «Гамлет XVIII века» развивается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Сын князя Денис, повзрослев, заподозрил, что соучастниками в убийстве отца могли быть мать и ее любовник, Действие развивается во времена правления Павла I, который увидел в молодом князе честную, благородную душу, поддержал его и взял на придворную службу.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В 1977 году вышел в свет роман Льва Дугина «Лицей», в котором писатель воссоздал образ А. С. Пушкина в последний год его лицейской жизни. Роман «Северная столица» служит непосредственным продолжением «Лицея». Действие новой книги происходит в 1817 – 1820 годах, вплоть до южной ссылки поэта. Пушкин предстает перед нами в окружении многочисленных друзей, в круговороте общественной жизни России начала 20-х годов XIX века, в преддверии движения декабристов.