Море Имен - [21]

— Ты хоть обедал? — спросил он как мог беспечно.

— Неа.

— Ну чего сидишь? — Алей отпирал дверь. — Пойдём лопать.

Иней помедлил, потом всё же встал и шагнул за Алеем. Он тащил рюкзак за лямку, и рюкзак бил по ногам. Иней будто не замечал этого.

— Разувайся, руки мой, — бодро велел Алей и шмыгнул в комнату.

С трудом попадая пальцами по кнопкам мобильника, он вызвал номер Осени. Та наверняка уже вышла из метро. Алей сознавал, что это непростительное хамство — вот так сейчас просить её «не приезжай», но приходилось выбирать меньшее из зол. Иней был не в порядке. Совсем не в порядке.

В ванной шумела вода.

«Осень поймёт», — мысленно повторил Алей, беспокойно барабаня пальцами по подоконнику. Какое счастье, что ИскИны не умеют обижаться…

«Аппарат абонента выключен или временно недоступен».

Алей тихо выругался.

«Она ещё в метро, — нервно сказал он себе. — Надо не забыть позвонить минут через пять», — и пошёл на кухню. По пути он случайно скользнул взглядом по зеркальной дверце шкафа и даже остановился: из зеркала смотрел мрачный, бледный как вампир тип с чернотой под глазами и кривой улыбкой. «Тьфу ты, горе луковое, — тоскливо подумал Алей. — Иньку надо успокоить, развеселить надо, а тут утешитель с такой мордой… как из гроба встал».

Пальцы уже дрожали. Это был плохой знак. Алей стиснул зубы и беззвучно застонал от безысходности. Что лучше сказать? Как поступить? Ещё и Осень вне связи. Он растерялся. Ещё немного, и он от волнения совсем перестанет соображать. «Да меня самого успокаивать впору, — Алей разозлился. — Тоже мне…»

Сердце неприятно колотилось. Чаще и чаще.

Шаркая, прошёл по коридору Иней — из ванной на кухню. Сел на стул.

«Стартовать цепочку, — подумал Алей, цепляясь за эту идею как утопающий за соломинку. — И… найти нужные слова. Только я же не знаю, сколько времени это займёт. Рехнуться можно… никто, наверно, не использовал предельный поиск для такого».

Не было времени.

Стараясь не смотреть на Инея, Алей направился мимо него к холодильнику. Открыл дверцу и застыл, уставившись внутрь. «Сейчас, — думал он, — сейчас сообразим…»

— Аля? — тихонько сказали рядом.

Алей выпрямился. Попытался улыбнуться: нервно дрогнули углы губ, но получилось. Совладав с собой, он с облегчением заметил, что выражение лица Инея переменилось. Теперь брат был хотя бы на себя похож, а не на кусочек бездны…

— Что, Иня?

— Ты пельмени варить будешь?

— Что?.. А! Нет, — Алей улыбнулся уже легче, — ко мне Поляна приходила, хавчика наготовила. Вот, борщ настоящий!

Иней внезапно рассмеялся — напряжённым, звенящим смехом сквозь слезы.

— Знаешь, чего баба Медя говорит? — сказал он. — Наш, говорит, Алечка в людях не пропадёт, он такой тощий (Иней, передразнивая бабку, произнес «тошшай»), худенький мальчик, что его каждому покормить хочется.

— Баба Медя скажет, — фыркнул Алей.

Он разлил борщ по тарелкам, поставил их в микроволновку и сел, облокотившись о стол. Руки всё ещё дрожали, пусть почти незаметно. Идея стартовать ассоциативный поиск так и не ушла: Алей по-прежнему не знал, что говорить.

— А нам оценки четвертные объявили, — сказал Иней.

— И как у тебя дела?

— У меня по математике тройка. А так всё пятёрки и четвёрки.

Алей задумчиво потеребил нижнюю губу.

Потом враз надулся и пригорюнился.

— Горе ты луковое! — с наигранным унынием сказал он и закатил глаза. — У тебя такой брат! Всю школу на доске почёта висел! А у тебя тройка по математике. Тьфу!

Иней опустил голову.

— В году четвёрка выходит, — виновато ответил он и вдруг вскинулся: — Аля, позанимайся со мной, а?

— Когда, летом?

— Ну да.

— Толстый, ты чего? — изумился Алей. — Летом надо отдыхать.

— Да ну… — неопределённо сказал Иней.

— Летом надо отдыхать и набираться сил, — наставительно сказал Алей. — А вот со следующего года чтоб никаких троек!

— Ага. Аля… — Иней моргнул, помялся; Алей наклонился к нему, — а меня перевести хотят в другой класс.

Алей на миг задержал дыхание. «Хорошо, что мне об этом Лёнька рассказал, — подумал он. — Всегда лучше знать заранее».

— Никто тебя не переведёт, — твёрдо заверил он. — Я сказал.

Иней вздохнул и умолк.

Алей покусал губу. Не стоило тянуть время. Иней был по натуре парень замкнутый и не то что жаловаться — разговаривать с людьми не любил. Если заболтать его всякой чушью, пытаясь развлечь, есть риск, что он вообще передумает и так и не расскажет о своей беде…

— Ну что ты, Инька? — тихо спросил Алей. — Мама с дядей Лёвой ругаются?

Лицо брата потемнело.

— Нет. Не ругаются, — сказал он таким голосом, что ясно стало: лучше бы ругались.

— А что?

— Алька, возьми меня к себе жить.

Алей оторопел.

Этого он не ждал.

Иней слез со стула и стоял посреди крохотной кухоньки, умоляюще глядя на брата. «Но…» — начал Алей и смолк. Он не знал, что ответить. Если бы нужно было просто забрать брата оттуда, где ему плохо, вопрос бы не стоял. Но в квартире Шишова жил не только урод Шишов…

Алей уронил голову на руку.

— Ты чего, Толстый? — грустно сказал он. — Я же учусь, работаю, дома почти не бываю. Кто тебя кормить будет?

— Я сам! — выпалил тот.

— Пельменями питаться? Тебе расти надо, нормально есть.

— Аля, пожалуйста! — Иней подошёл вплотную, дотронулся до его рукава.