Морально-боевое состояние российских войск Западного фронта в 1917 году - [33]
За отказ солдат исполнить приказ командования о выдаче зачинщиков неповиновения была применена артиллерия по 693-му пехотному Слуцкому полку, дислоцировавшемуся у деревни Белой. Однако и после артиллерийского обстрела этот полк не был приведен в повиновение. Тогда пехота и кавалерия пошли в наступление. По донесению главнокомандующего Западным фронтом генерала А. И. Деникина Военному министру А. Ф. Керенскому, в атаке участвовали штурмовые батальоны 28-й и 29-й пехотных дивизий и 5-й Оренбургский казачий полк. Только после этого неповинующийся 693-й полк сдал оружие[220]. Военно-революционный суд приговорил трех солдат – зачинщиков беспорядков к смертной казни, 16 – к каторжным работам. В обоих случаях имелись убитые и раненые.
В случае массового неповиновения солдат командование принимало решение о разоружении и расформировании целых подразделений и частей. Осуществление этой меры всегда встречало упорный отказ солдат сложить оружие. Дело доходило до военных баталий. Так, при разоружении и расформировании 675-го Конотопского и 673-го Прилукского пехотных полков 169-й пехотной дивизии 10-й армии командование вынуждено было применить вооруженную силу в составе 5-го и 8-го Сибирских казачьих полков, двух батальонов 124-го пехотного Воронежского полка с двумя пулеметными командами, две батареи 3-й артиллерийской бригады. По неповинующимся полкам был открыт артиллерийский огонь. По дислоцировавшемуся в районе Молодечно у деревни Дорохи 675-му полку было выпущено 30 снарядов, по 673-му полку (д. Кобаны) – 80 снарядов[221]. При разоружении с целью расформирования за отказ выполнить приказ командования о наступлении групп 13-го Эриванского, 14-го Грузинского, 15-го Тифлисского, 16-го Мингрельского гренадерских полков 1-й Кавказской гренадерской дивизии 10-й армии также была сформирована вооруженная группа из Лейб-Псковского, Лейб-Курляндского, Донского казачьего и Павлоградского полков и взвода 4-й конной батареи. По месту расположения неповинующихся подразделений был применен артиллерийский и ружейно-пулеметный огонь[222].
Удаление зачинщиков беспорядков и подстрекателей неповиновения, разоружение и расформирования незаконопослушных подразделений и частей и те устрашающие методы, какими осуществлялись эти меры, не дали командованию ожидаемых результатов. Недовольные солдаты на насилие отвечали насилием. Недовольство возрастало и по принципу цепной реакции перекидывалось на другие, более благополучные части и подразделения. Так, по донесению начальника штаба Западного фронта генерала С. Л. Маркова начальнику штаба Верховного главнокомандующего, после разоружения 673-го Прилукского и 675-го Конотопского пехотных полков 169-й пехотной дивизии начались волнения в 33-м и 34-м пехотных полках соседней 9-й пехотной дивизии, 674-м пехотном Золотоношском полку, 676-м пехотном Зеньковском полку[223]. Попытке командования послать дополнительные силы (четыре орудия 6-й батареи 5-й артиллерийской бригады) для усиления казачьего взвода и артиллерии, оцеплявших место дислокации 18-го пехотного Вологодского полка, воспротивились солдаты батарейного резерва, которые арестовали и избили младших офицеров 6-й батареи[224].
Разоружая и расформировывая взбунтовавшиеся части и подразделения, командование тысячами перебрасывало их состав из одной армии в другую для распределения по частям в качестве пополнений, что в свою очередь вносило возбуждение в пополняемые, более спокойные части и подразделения, оказывало влияние на их состав. Об этом неоднократно сообщалось в рапортах командиров и начальников, отмечалось в политических сводках армий и фронта[225]. Так, командир 9-го армейского корпуса 2-й армии, отмечая «дурное влияние» на части корпуса поступавших солдат расформированных частей, признавал «подобные пополнения крайне нежелательными, могущими вредно отразиться на дальнейшем восстановлении дисциплины и порядка»[226].
Общее недовольство солдат на фронте вызвало постановление Временного правительства о введении смертной казни. Нередко солдаты на общих собраниях и заседаниях войсковых комитетов, вопреки запретам, выносили на обсуждение приказ о применении смертной казни, а в принятых резолюциях требовали ее немедленной отмены. Например, на съезде комитетов 2-й Сибирской стрелковой дивизии 10-й армии, по словам начальника дивизии, «хотя вопрос о целесообразности введения смертной казни в войсках и не значился в повестке дня, но он сам собою всплыл и был поставлен на обсуждение, несмотря на все меры, принятые президиумом против этого». Большинством голосов было принято постановление ходатайствовать перед Временным правительством об отмене смертной казни[227]. Категоричный протест против введения смертной казни выразили на общих собраниях солдаты 6-й и 7-й батарей 1-й Сибирской артиллерийской бригады, на заседании полкового комитета 23-го пехотного Низовского полка 6-й пехотной дивизии, на объединенном заседании комитетов 171-й пехотной дивизии. Против смертной казни и усиления репрессий в армии протестовали также солдаты 75-й пехотной дивизии. Недовольство и протест по поводу применения репрессивных приказов, по сообщениям командования, выразили солдаты частей 55-й и 174-й пехотных дивизий
