Монстрячий взвод - [84]

— Кажется, Тонк… простите, Магда… прикусила язык, — ответила Полли.

— Прикусила? О, да. Хорошо, что вы вжились в роль, э…

— Полли, — сказала Полли.

— Прекрасный выбор имени, — кивнул Блуз, ведя их по лестнице. — Обычное имя для служанки.

— Да, именно так мне и показалось, — серьезно ответила Полли.

— Э… а сержант Джекрам с вами? — несколько нервно поинтересовался лейтенант.

— Нет, сэр. Он сказал, что возглавит атаку на главные ворота, сэр, когда мы дадим ему сигнал. Надеюсь, он не станет пытаться без оного.

— Боги, он сумасшедший. Но вы прекрасно справились, ребята. Отлично. Для стороннего наблюдателя вы определенно сойдете за женщин.

— Из ваших уст, Дафни, это звучит как величайшая похвала, — кивнула Полли, думая: боже, а мне действительно удается не рассмеяться.

— Но вам не следовало приходить за мной, — продолжал Блуз. — Простите, я не смог дать вам сигнал, но, понимаете, миссис Энид позволила мне остаться. Стража не делает так много обходов ночью, и я использовал это время, чтобы найти вход в верхнюю крепость. Но, боюсь, все они закрыты или очень хорошо охраняются. Хотя рядовой Хопфидл несколько увлекся мной…

— Прекрасно, сэр! — отозвалась Полли.

— Простите, сэр, но мне все же нужно прояснить это, — перебила Тонк. — У вас свидание со стражником.

— Да, и, полагаю, мы пойдем в какое-нибудь темное местечко, и когда я получу, что мне нужно, я сверну его шею, — ответил Блуз.

— А не слишком ли это для первого свидания? — спросила Тонк.

— Сэр, а у вас были проблемы с входом внутрь? — спросила Полли. Это не давало ей покоя. Все казалось таким нечестным.

— Нет, совершенно никаких. Я лишь улыбнулся и покачал бедрами, и они пропустили меня. Ну а у вас?

— Совсем немного, — созналась Полли. — Просто немного вол… немного неловко было сперва.

— Ну, и что я вам говорил? — торжествующе возвестил Блуз. — Все дело в теспиановом искусстве![17] А вы довольно отважны, раз решились на это. Пойдемте к миссис Энид. Очень лояльная женщина. Мужественные женщины Борогравии на нашей стороне!

В алькове, служившем для главы прачечной офисом, в самом деле, был портрет герцогини. Миссис Энид не была особенно уж крупной женщиной, но в плечах не уступала Нефритии, ее передник был насквозь мокрым, а настолько подвижного рта Полли никогда не встречала. Ее губы и язык, выпуская слова в воздух, придавали им форму; в пещере, полной шипящего пара, эха, капающей воды и ударов мокрого белья о каменные стены, прачки смотрели на губы, когда уши уже ничего не воспринимали. Когда же она слушала, ее рот двигался точно так же, будто бы она пыталась выковырнуть кусочек ореха, застрявший в зубе. Рукава ее были засучены до локтя.

Она бесстрастно выслушала Блуза, представившего свой отряд.

— Ясно, — кивнула она. — Хорошо. Оставьте своих парней со мной, сэр. Вам лучше вернуться в гладильную.

Когда Блуз развернулся и ушел сквозь пар, миссис Энид осмотрела их сверху вниз, а потом прямо насквозь.

— Парни, — буркнула она. — Ха! Это все, что он знает, а? Ведь женщина, носящая одежду мужчины, Отвержена в Глазах Нуггана!

— Но мы одеты как женщины, миссис Энид, — кротко произнесла Полли.

Рот миссис Энид свирепо задвигался. Потом она скрестила руки. Казалось, будто баррикада вышла на войну против всех грехов разом.

— Все это неверно, — произнесла она. — Мой сын и муж заключены здесь, и я работаю на благо врагам, чтобы присматривать за ними. Они собираются вторгнуться к нам, вы знаете. Просто удивительно, что можно услышать здесь. Так что, что хорошего будет в том, что вы освободите своих мужчин, когда мы и так все под каблуком злобенианского разрисованного сабо, а?

— Злобения не вторгнется, — уверенно заявила Уоззи. — Герцогиня проследит за этим. Не беспокойтесь.

Уоззи одарили таким взглядом, который она всегда получает, когда кто-то слышит ее в первый раз.

— Молишься, значит, да? — доброжелательно спросила миссис Энид.

— Нет, просто слушаю, — ответила Уоззи.

— Нугган говорит с тобой, да?

— Нет. Нугган мертв, миссис Энид, — произнесла Уоззи.

— Простите нас, миссис Энид, — вмешалась Полли, беря девочку за тонкую руку. Она подтолкнула Уоззи за огромный пресс для отжима белья, который постоянно вздымался и дребезжал, пока они говорили.

— Уоззи, все это становится… — в родном языке Полли не было слова «чудаковатый», но если бы она знала его, она бы вполне с ним согласилась, — … странным. Люди волнуются. Нельзя расхаживать вокруг и заявлять, что бог мертв.

— Значит, ушел. Потерял значимость… пожалуй, — хмурясь, пояснила Уоззи. — Больше не с нами…

— Но мы все еще получаем Отвержения.

Уоззи попыталась сосредоточиться.

— Нет, они не настоящие. Это как… эхо. Мертвые голоса в древних пещерах, блуждающие туда-сюда, слова изменяются, превращаясь в несуразицы… точно флаги, которые раньше передавали сигналы, а теперь просто развеваются на ветру… — взгляд Уоззи стал расплывчатым, голос изменился, превратился в более взрослый, уверенный — … и исходят они не от бога. Здесь нет богов.

— Тогда как же они появляются?

— Из вашего страха… Из той части, что ненавидит Другое, что никогда не изменится. Из всей вашей мелочности и глупости и серости. Вы боитесь завтрашнего дня, и вы сделали ваш страх своим богом. Герцогиня знает это.