Монстры на орбите - [9]

Веббард изящно развернулся и молча уплыл обратно, в центральный ствол.

— Пойдемте, — сказала миссис Блейскелл. — Я покажу вам вашу комнату. Вы можете отдохнуть, а всем остальным займемся завтра.

4

Джин облачилась в черный комбинезон, а миссис Блейскелл стояла рядом и искренне жалела ее:

— Бог вас простит, но не надо так ущемлять свою талию. Бедный ребенок, вы сейчас рахитичны, вы худы как дистрофичка! Нельзя так подчеркивать свою худобу! Возможно, у вас найдется несколько подушечек, чтобы подложить куда надо. Не столь это уж важно, ведь вы всего лишь уборщица, но штат из прелестных девушек очень украшает домашнее хозяйство, а молодой Эрл, несмотря на всю странность его характера, ценит в женщине красоту… Теперь дальше. Ваша грудь, мы должны с ней что-то сделать: почему вы почти плоская? Глядите, нет никакой возможности пустить вам под руки красивую драпировку, а? — она указала на свои собственные объемные складки жира. — Предположим, мы закатаем подушечку и…

— Нет, — сказала Джин боязливо. Возможно ли, чтобы ее считали здесь столь безобразной? — Я не буду носить подкладки.

Миссис Блейскелл фыркнула:

— Это только ради вашей собственной пользы, дорогая моя. Я уверена, что мне, такой морщинистой, это не пошло бы.

Джин наклонилась к своим черным туфлям:

— Нет, вы ошибаетесь, у вас очень гладкая кожа, вы просто лоснитесь.

Миссис Блейскелл гордо кивнула:

— Я держу себя в хорошей форме и все делаю для этого, все, что только можно. Скажу вам, когда мне было столько лет, сколько сейчас вам, все было для меня по-другому. Я была на Земле, когда…

— О, вы не родились здесь?

— Нет, мисс. Я была одной из тех бедных душ, которые придавлены прессом гравитации. Только на перемещение с места на место я тратила всю свою энергию, тело просто сгорало. Я родилась в Сиднее, в Австралии, в приличной доброй семье. Они были слишком бедны, чтобы купить мне место на Эберкромби. Мне повезло занять здесь ту самую должность, какая досталась вам, и тогда еще с нами были мистер Юстус и старая миссис Ева, его мать, то есть бабушка Эрла. С тех пор я не спускалась на Землю. Я никогда больше не ступлю на ее поверхность.

— Значит, вы пропускаете фестивали, не увидите новые великие сооружения, не почувствуете больше очарования природы?

— Тьфу, — выплюнула слово миссис Блейскелл, — покрыться отвратительными складками и морщинами? Передвигаться только в машине? На тебя пялятся и тихо ржут за спиной тамошние люди! Они все в заботах, они борются с тяготением Земли и потому тонки как палки! Нет, мисс, у нас собственные пейзажи, свои празднества. Завтра вечером танцуем паванну, затем Пантомима Пышных Масок, Шествие Прекрасных Женщин — весь месяц расписан. Самое главное, я среди своих, среди круглых. У меня на лице никогда не будет ни морщинки. Я хороша, я в расцвете сил и никогда не поменяюсь ни с кем из тех, кто внизу.

Джин пожала плечами:

— Единственная значащая вещь в жизни — это счастье.

Она с удовлетворением взглянула на себя в зеркало. Даже если толстая миссис Блейскелл думала иначе, черный комбинезон на ней выглядел прекрасно, он обтягивал ее бедра и талию. Отсвечивающие матовой кожей ноги, стройные, но круглые, не худые, были хороши — это она знала. Даже если сумасбродный мистер Веббард и странная миссис Блейскелл думали иначе. Подождем, пока удастся попробовать их на молодом Эрле. Фосерингей сказал ей, что он предпочитает девушек из мира гравитации. И тем не менее, мистер Веббард и миссис Блейскелл намекали на иное. Может быть, он любит и тех и других? Тогда он должен любить все, что угодно, лишь бы было теплым, двигалось и дышало. А в это множество несомненно входила и она.

Если бы она спросила об этом миссис Блейскелл прямо, та бы взволновалась сверх меры, была бы шокирована. Хорошая, добродетельная миссис Блейскелл. Материнская душа, не то, что матроны в различных богадельнях и приютах для бездомных, где Джин провела много времени. То были энергичные крупные женщины — практичные и скорые на руку… Но миссис Блейскелл была хорошей, она никогда не оставила бы своего ребенка на биллиардном столе. Миссис Блейскелл боролась бы, голодала бы, чтобы сохранить ребенка при себе и вырастить его… Джин лениво порассуждала на тему, что было бы, будь миссис Блейскелл ее матерью, а мистер Майкрофт отцом. У нее появилось странное чувство, словно душу что-то укололо, но из глубины подсознания выплыло темное тупое негодование, замешанное на злобе.

Джин неловко и раздраженно встряхнулась. Прочь из головы чепуху! Ты играешь одна. Зачем тебе родственники? Они бы никогда не позволили эту авантюру со Станцией Эберкромби… Да, будь у нее родственники, возникло бы множество проблем в том, как потратить два миллиона долларов.

Джин вздохнула. Ее собственная мать не была так добра и удобна для нее, как миссис Блейскелл. Она и не могла быть такой. Вопрос становился чисто абстрактным. Забыть это. Выбросить из головы.

Миссис Блейскелл поставила у ног Джин служебные туфли, которые в большинстве ситуаций носили все на Станции — шлепанцы с магнитными обмотками в подошвах. Проволоки вели к батарее на поясе. Передвигая рычажок реостата, можно было регулировать силу магнитного притяжения.