Так, что-то настроение мрачное, на меня это не похоже. У меня все получится, я вернусь домой и обниму своих сестренок. Мне больше ничего не надо для счастья, только бы они были живы и здоровы. Представляю своих маленьких вредин, слегка улыбаюсь и наконец-то чувствую то, что должна: решимость и покой с приливом энергии.
— Настасья, — зову, сев на лежанке, и чуть улыбаюсь.
— Любава? Я видела кровь, что-то случилось? — перепугано зашептала подруга, придвинувшись к решетке.
— У меня для тебя три новости: плохая, очень плохая и хорошая, — иронично улыбаюсь, ибо для меня все новости плохие. — С какой начать?
— С хорошей? — нерешительно предложила магесса, решив не акцентировать внимание на своих вопросах.
— Ты помнится, говорила, что для побега нам нужна жена главнокомандующего? — с трудом заставляю себя говорить.
— Ну да, — подхватывает заинтересованно подруга, — ты видела ее?
— Лучше, — мрачно решаюсь признаться, — я и есть жена этого монстра, одна из двух точнее.
Тишина в ответ на нелепое признание. Язык зачесался оправдаться.
— Понимаешь, их главнокомандующему зачем-то гарем понадобился, может, ему как Хану Ледвиги он положен по статусу? А может просто от невесты своей страшной хотел отбиться? Не знаю, знаю только, что попала, как и та ледвижская девчонка, что вторая жена.
— А плохая новость какая тогда? — загробным голосом прерывает мою нервную болтовню магесса.
Странно, она не задает вопросов, словно обо всем знала с самого начала. Прижимаюсь лицом к решетке, пытаясь ее рассмотреть, но она сидит в дальнем углу камеры, прижав руки в кандалах к груди.
— Их король прибыл, если бежать, то нужно сегодня, времени осталось мало, — нервно бью пальцем по ржавому пруту решетки.
— Ты говорила новости три, — напоминает Настасья.
— Три? — слегка рассеянно переспрашиваю. — Точно, самая плохая новость в том, что…
Рассказать ей о маньячке или не стоит? Если расскажу, что меня хочет убить маньячка, придётся рассказать причину, рассказать обо всем, что происходило раньше. Как я наблюдала за схваткой ночной гостьи и монстра, их поцелуем и смертельным ранением, что за ним последовало. Как он вообще тогда выжил? Думала, подох, когда держала его тело, а Маратик принялся проводить тот дурацкий ритуал… Ритуал! РИТУАЛ!!!
От догадки резко поднимаюсь на ноги и нервно расхаживаю туда-сюда по камере. Это точно тот ритуал, о котором он говорил! Больше подобных моментов не было. Ощущения, что маг делал что-то не только с монстром, но и со мной не возникало тогда, пока не стало слишком поздно. Хотя разве он не просто забрал у меня энергию и передал ее монстру? Нет? Я не понимаю этого, думаю, Настасья об этом знает больше, но спрашивать ее сейчас слишком опасно, она не поймет. Возможно, даже подумает, что я шпионка монстра, или просто переметнулась, и плакал мой побег.
Что он там говорил? Ну же, Любава, вспоминай!!!
— Любава? — позвала Настасья, но я ее еле услышала, голова занята другим.
«Вы связаны, я вас связал!» — первое, что вспоминаю из той гневной тирады Маратика. Он нас связал, ну это понятно провел ритуал.
«Приди в себя, монстр не умеет любить!» — зачем я только это вспомнила, схожу понемногу с ума.
Но Маратик прав, любить он не умеет или просто не может. Вообще не понимаю, как его земля носит.
«Ты жива только потому, что я пожалел тебя и не закончил ритуал!» — ещё одни слова Маратика вспомнились. Пожалел? Почему он пожалел? Врагов не надо жалеть, даже женщин, а он пожалел. Мы, кажется, говорили с ним тогда, но я не помню, о чем, вроде о моих девочках. Потому он меня пожалел?
Там было что-то ещё, он говорил о чем-то ещё. Вспоминай! Хватаюсь руками за прутья и до боли сжимаю их, стараясь вспомнить какую-то странную фразу, которую он говорил в конце. Это же только что было, плевать, что потом монстр совсем задурил мне голову.
«Вы теперь связаны и, если ты чувствуешь — он тоже чувствует!» — это Марат сказал в конце, прежде чем появился монстр. В этих словах есть что-то такое, что цепляет, глубокий смысл что ли.
— Если чувствую я, он тоже чувствует, — шепчу тихо и разжимаю окровавленную и грязную ладонь.
Маратик откуда-то знал, что монстр вот-вот заявится к нему в кабинет. Когда же тот появился его правая рука, как моя кровоточила. Это все, мягко говоря, подозрительно.
— Любава, что происходит? Что ты там бормочешь? — занервничала Настасья.
Отмахиваюсь от нее, пребывая не в состоянии с ней говорить. Итак, что мы имеем? Связь с монстром, которую сложно игнорировать, ввиду того что, только касаясь его, я понимаю, о чем говорят серенькие. К тому же обмен воспоминаниями явно подтверждает существования некой странной связи. Я только о ней узнала, так уже разрушить хочу, но не знаю, как. Если мы так связаны, то насколько сильна эта связь? Настолько, что мы с монстром женаты, или все же нет? Маратик говорил, что наши церемонии вступления в супружество похожи, но у нас особый случай. Голова гудит от излишков информации и головоломок.
«Теперь я не смогу убить тебя, жена!» — вот, что сказал мне монстр после нашего поцелуя, и моей первой попытки его убить.
Не смогу тебя убить …
