А в машине никто не будет видеть, каким образом они будут задавать вопросы двойнику. Главное, чтобы видимых синяков не осталось.
* * *
И вот они сидят и ждут. Точнее, дождались. И сейчас, после того как она получила сообщение от отца, Марго хотела не просто удовлетворить своё любопытство. Дело уже было гораздо серьёзнее. Их общая подруга пропала вместе с охраной.
— Эй, Григорий! Куда так торопишься? — Маргарита выскочила из машины, но двигаться к Родину не стала. — Уже даже друзей не узнаёшь? На обеде к нам не подошёл. Зазнался?
Она сознательно выбрала этот наглый тон, чтобы заранее надавить на двойника.
Тот остановился, услышав имя, но потом слегка вжал голову в плечи, явно боясь девушки. Ну что за жалкое зрелище?
— Это Вы мне? — Проблеял он неуверенно.
— Григорий Родин, неужели ты за парочку дней мог забыть своих лучших друзей? — Марго издевалась, в какой-то мере отыгрываясь за прошлые неудачи с настоящим Родиным. — Иди сюда, поговорить надо.
— Извините. — Парень почему-то не торопился подходить. — Я т-тороплюсь. — Зато начал заикаться.
Расстояние было приличным, раньше она его не чувствовала, но теперь внимание двойника было направлено на неё. И волна настороженности, идущая от этого слизняка, начала раздражать Марго. Она что, действительно выглядит такой опасной?
— Я тебя надолго не задержку. — Была мысль подойти ближе, но снова вспомнились камеры. Надо чтобы они запечатлели, как парень сам подходит к ней. Если она его случайно убьёт, то можно списать на самооборону. За простолюдина даже штраф не дадут.
— Слишком резко начала. — Негромко заметил Герман, сидя внутри машины. — С такими надо лаской, а не грубостью.
Марго хотела вслух высказать, чем именно она приласкает толстяка, как только он подойдёт, но сдержалась. Брат почти никогда не давал пустых советов. Пришлось менять поведение.
— Извините. — Между тем продолжал мямлить толстяк. — Мне действительно надо…
— Да ладно, малыш. — Расплылась Марго в улыбке. — Чего ты? Мы же друзья. Поболтаем минутку. — И она начала расстегивать пуговицы пиджака. — Неужели ты забыл, как нам было вместе хорошо?
Ещё Людмила проводила этот эксперимент, и выяснила, что расстегивающая пуговицы девушка никогда не воспринимается, как угроза.
Подруга оказалась права. Парень слегка завис, а потом несмелыми шагами двинулся к Маргарите.
— Умница. — Она ласково провела рукой по волосам толстяка, и кивнула на салон автомобиля. — Садись давай.
— А-а-а?.. — Задал он не очень вразумительный вопрос, но Марго поняла. Несмотря на наличие амулета, этот толстяк читался удивительно легко. А уж похотью он просто фонтанировал.
— Всё будет. — Пиджак она уже расстегнула, так что взялась за верхнюю пуговицу рубашки. — Быстрее, малыш. — И легонько подтолкнула его к двери машины.
Не отрывая взгляда от её пальцев, теребящих пуговицу, Родин шагнул к машине, где его уже задернул рывком внутрь Герман. Маргарита залезла следом, захлопнула за собой дверь.
— Не дергайся. — Они с братом почувствовали волну страха, пришедшую от их пленника. Герман почти не поморщился, а вот она невольно скривилась.
— Я же ничего не сделал. — Наконец промямлил двойник Григория.
— Мы пока что тоже. — Хмыкнул брат. — Рассказывай.
— Чего… Э-э-э рассказывать?
— Для начала, кто ты такой, и как тебя зовут? — Строгим голосом заговорила Маргарита. — Только не надо нам говорить, что ты Григорий Родин. — Перебила она только открывшего рот парня. — Мы с ним знакомы. Ты на него совсем не похож.
— Но я и есть Родин. — Недоумение в его голосе и эмоциях вызвало у Марго беспокойство. — Честно, хоть у кого спросите!
Создавалось ощущение, что этот толстяк не врёт. Он действительно был уверен, что он и есть Григорий Родин.
— Может, ментальная обработка? — Высказал вслух мысль брат. Он тоже увидел, что парень не врёт и считает себя настоящим Родиным. Маргарита тоже подумала об обработке. Тогда всё не так просто, и что-то внушать этому человеку нельзя, может сработать ментальная закладка, и человек умрёт.
Ментальную обработку было запрещено делать с простыми обывателями, а вот со слугами рода или семьи вполне допускалось. Если двойника действительно обработали, то он искренне считает себя Родиным, и убедить его в обратном не получится. Хотя, можно попробовать.
— Где ты был на прошлой неделе? — Задала она провокационный вопрос. Сама она настроилась, чтобы почувствовать, если парень откровенно соврёт.
— Я всё ещё не понимаю… — Начал толстяк по новой, но получил подзатыльник от Григория и снова сжался.
— Тут и понимать нечего. — Заявила она ему, раздражённо. — Может, ты потерял память? На прошлой неделе мы с тобой зарегистрировали дуэль. Ты что, не помнишь? — В её голосе была ирония и любопытство, как будет оправдываться человек, эмоции которого обработал кто-то из менталистов. Я тебя вызвала, ты принял вызов!
— Это не я! — Всполошился толстяк. — Меня тут вообще не было! Это был мой двойник.
— Двойник? — Удивились они почти одновременно с братом, после чего переглянулись. — А ты тогда кто? — Добавил вопрос Герман.
— Я и есть Григорий Родин! — Уверенно заявил их собеседник. — Меня тут все знают, хоть кого спросите. Я же в прошлом году тут учился!