Моногамия - [4]

— Вы не представляете, насколько это современное сооружение! — восхищалась я. — Дом выстроен в виде каскада, поэтому каждая квартира имеет свою террасу, и получается, что, чем ниже расположена квартира, тем она больше. Это дом будущего, потому что он построен из экологически чистых материалов во-первых, а во-вторых, в основе его создания, как я поняла, лежали энергосберегающие технологии, и поэтому у него минимальные потери тепла в зимнее время. Вся крыша и частично террасы каждой квартиры покрыты солнечными батареями, поэтому этот дом абсолютно автономен в плане потребления энергии, а значит — экономичен! — я не могла и не хотела скрывать своего восторга. Мои глаза горели.

Алекс только поднял брови и сказал:

— Ну, вопрос воды остаётся открытым. Как зациклить её потребление — вот эта проблема делает абсолютную экологичность и экономичность практически недостижимой. Технически это можно сделать, но есть и этическая сторона вопроса, — улыбнулся он. — Люди не захотят мыться водой, которая до этого побывала в соседском унитазе, пусть даже лабораторный анализ и покажет её полную стерильность.

У меня открылся рот, а он засмеялся:

— Этот дом тестовый и построен он по моему проекту. Сейчас мы только начали его заселять, чтобы протестировать работу всех систем. Я тоже живу в нём, кстати, в маленькой квартире на пятом этаже, — он снова засмеялся. — На самом деле, на пятом — самые большие квартиры. Самые маленькие — на четвёртом, и далее увеличиваются до первого. Пятый этаж — самый непредсказуемый, так как он крайний, он подвержен больше других охлаждению. Поэтому самые большие квартиры могут оказаться самыми холодными, несмотря на то, что проектом предусмотрены наибольшие затраты именно по их отоплению. Увидим этой зимой, — и вновь он улыбнулся одной из своих шармовых улыбок…

— Почему на пятом самые большие, я не могу понять? Визуально, пятый этаж самый маленький.

— Всё дело в планировке. Начиная с четвёртого, квартиры зеркально отражают друг друга, то есть находятся напротив. Всего восемь квартир на этаже. На пятом — всего три квартиры на весь этаж. У них же и самые большие террасы.

— Круто, — я больше ничего не могла сказать.

— Хочешь ко мне в гости?

— А мы уже перешли на «ты»?

— Ну, мне кажется, уже пора, — и вновь улыбка, самая лучезарная из всех, какие я вообще видела в своей жизни.

«Хочет очаровать меня и соблазнить, самонадеянный аристократ», подумала я.

— Я думаю, в гости как-то неуместно. Особенно, если мы «на ты», — я выжала из себя весь максимум доступного мне обаяния и так же залила его улыбкой с головы и до самых пят.

— Ну, тогда поедем, пообедаем. Выбирай место.

Я подумала: «Выберу самый дорогой ресторан, хе-хе, будет знать, как выпендриваться». И выбрала.

Imagine Dragons — Not Today

Это был самый чудесный обед в моей жизни. Так беззаботно, весело и, в то же время, насыщенно я давно не проводила время. Алёша смешил нас обоих своими выходками, Алекс смеялся от души, а потом сказал, как прекрасно, наверное, иметь детей и вообще семью. Он посмотрел в мои глаза так пронзительно, как будто хотел тронуть самые глубокие пласты и посмотреть, что под ними.

Но что трогать, когда он и так уже видел как «идеальны» наши отношения, особенно когда муж назвал меня дурой при постороннем и «деликатно» предложил закрыть рот. Мне было стыдно за это, и я старалась стереть из памяти всю эту мерзкую сцену, потому что она мешала мне наслаждаться поистине бесконечно приятным общением с этим человеком не нашего мира, не нашего круга, не нашего воспитания и образованности, и не наших возможностей.

Его аристократическая интеллигентность и природная мягкость притягивали меня как магнитом. Я ощущала себя личностью рядом с ним.

Я спросила, откуда он знает так хорошо русский, то есть говорит на нём, как на родном, если он американец. Он ответил, что воспитывался в русскоговорящей семье. Затем добавил, что он русский только на половину, его предки, иммигранты со времён революции, другая половина его крови по матери — испанская. Годы спустя я узнаю, что эти самые иммигранты были русской аристократической элитой из рода Соболевых, сохранившей и приумножившей фамильное состояние, так что Алекс никогда в своей жизни не знал, что такое бедность, и с детства получил самые широкие возможности.

Я спросила, почему он решил стать архитектором, он ответил: «Что может быть прекраснее, чем создавать и строить дома, наверное, только рожать детей, но этого я, к сожалению, не могу!». Это была шутка и мы оба смеялись над ней, но слова его отпечатались в моём сознании необъяснимой магией.

Глава 3

Потом мой муж придумал наш совместный выход в караоке — клуб. Караоке — наше семейное увлечение, мы, в общем-то, и дома поём, поэтому натренированы, и у меня в арсенале есть штук тридцать песен, которые выходят у меня особенно эффектно. Я — обладатель сильного грудного голоса контральто с бархатным тембром, и если я в настроении, то могу произвести нешуточное впечатление. Бывало и такое, что другие посетители предлагали мне деньги, лишь бы я спела их любимую песню. Моему мужу особенно это льстило, хотя и он тоже неплохо поёт, особенно репертуар Виктора Цоя.