Монголы - [13]

Мясо для пира распределяли стольники — баурчи (этот титул упоминается и в «Сокровенном сказании»). Гости садились в юрте по степени их признанного достоинства. Самый почетный из присутствующих занимал место за очагом, в северной половине юрты, лицом к югу. Ему подносили голову, опаленную, чисто выскобленную ножом, хорошо сваренную. На коже лба, на обеих щеках и за ухом делали надрезы. Голову без надрезов почетный гость не принимал. Баурчи подносил голову почетному гостю обеими руками, преклонив колени. Гость, взяв голову, отрывал кусочек надрезанной кожи со лба, бросал его вверх, шепча обращение к небу с просьбой о благополучии. Затем брал кусочек кожи с левого уха и щек, не трогая правого, после чего отдавал голову хозяину дома, а тот, отбив затылочную кость, клал внутрь ребро и снова, теперь уже сам, подносил голову почетному гостю. Гость, приняв ее, несколько раз кончиком ребра зачерпывал и отведывал мозг и отдавал голову своему соседу. Так голова обходила круг и возвращалась к хозяину, который ее доедал [Гомбоев, 1860].

Обычай распределения мяса на пиру у монголов был описан Плано Карпини и Рубруком: «От мяса одного барана они дают есть 50 или 100 человекам, именно они разрезают мясо на маленькие кусочки на блюдечке вместе с солью и водой — другой приправы они не делают,— а затем острием ножика или вилочки, сделанных нарочно для этого... они протягивают каждому из окружающих один или два кусочка, сообразно с количеством вкушающих» |[Путешествия..., с. 96].

Однако европейские путешественники заметили только внешнюю сторону обряда, не обратив внимания на то, что мясо на пиру распределялось в зависимости от степени близости род-* ства и деления мужчин-воинов на два крыла и центр. В «Сборнике летописей» и в «Сокровенном сказании» неоднократно упоминается о пиршествах, на которых баурчи подавали кушанья и напитки, строго сообразуясь с местом каждого в иерархической структуре монгольского общества, право на которое давала степень родства. Каждый из кровных родственников имел право только на закрепленный за его ветвью рода кусок мяса, на раз и навсегда определенную очередность при раздаче чаш с кумысом или вином. Женщины у монголов также присутствен вали на пиру и получали свою долю.

Каждый монгол, по свидетельству Рашид ад-дина, с детства знал свое место в системе рода и место своего рода в структуре всех монгольских родов: «Ибо обычай монголов таков, что они хранят родословие своих предков и учат и наставляют в знании родословия каждого появившегося на свет ребенка. Таким образом они делают собственностью народа слово о нем, и по этой причине среди них нет ни одного человека, который бы не знал своего племени и происхождения» [Рашид ад-дин, 1952, с. 13]. Поэтому любое нарушение в порядке подачи и распределения пищи и питья воспринималось как оскорбление члена рода, тяжкая обида, и обычно в качестве баурчи на пирах выступали известные знатоки родословных. Если на пир собирался не один, а несколько родов, то каждая из сторон выставляла своего баурчи.

Мясо и питье у монголов получали не только живые сородичи, «о и давно умершие предки. Для них раз в году устраивали специальное жертвоприношение в местах погребений, которые считали заповедными обителями духов предков. В них могли принимать участие только сородичи.

Монголы в X—XIII вв. в качестве жертвенного животного закалывали коня. Мясо коня съедали за упокой души умершего, а шкуру и голову оставляли на шесте возле могилы. Мясо коня распределяли по описанной выше схеме. Умершему в могилу клали полагавшуюся ему при жизни часть мяса. Эта традиция у монгольских племен особенно ясно прослеживается в погребальных комплексах на территории Восточной Монголии⁴.

В инвентаре погребальных комплексов археологи встречают остатки посуды, в которой когда-то варили пищу. Употребление вареного мяса характерно и для современных монголов. В жареном виде обычно употреблялось мясо диких животных, добытых на охоте.

Потребление жареного мяса добытого на охоте зверя восходит, видимо, к глубокой древности. Сохранились древнейшие способы жарения мяса на огне или путем использования раскаленных камней. Только с появлением керамической посуды стало возможно широкое применение вареной пищи. Распространение керамики относится уже к неолитическому периоду, когда произошло одомашнивание мелкого и крупного рогатого скота и мясо домашних животных, как правило, стало употребляться в вареном виде.

Еще средневековые путешественники упоминали о том, что монголы едят «фараоновых мышей» (сурков). И сейчас охотники употребляют мясо этого травоядного животного в пищу — иногда вареным, а иногда приготавливая из него своеобразное блюдо — боодог (мясо в шкуре убитого животного).

С убитого зверька снимают шкуру чулком, частично с мясом, вынимают и выбрасывают внутренности, а затем кости вместе с кусками мяса и диким луком в определенном порядке укладывают в шкуру вперемешку с предварительно раскаленной на огне галькой. Галька подбирается специально у реки или ручья, она должна быть из мелкокристаллической породы и хорошо окатана, чтобы не рассыпаться от перемены температуры. Гальку сначала плотно забивают в нижние конечности, потом заполняют середину и, наконец, передние лапы. Тушка от жары раздувается, из нее начинает вылезать шерсть. Шерсть выщипывают руками, затем начисто отскабливают кожу ножом и очищенную тушку поджаривают над огнем, пока она не подрумянится равномерно со всех сторон. Примерно через 30— 40 минут боодог готов, кожица образует румяную корочку. Тогда тушку разрезают с брюшка, в отверстие вливают кружку воды, вынимают камни, выливают в чашу образовавшийся крепкий бульон и режут ножом на куски. Боодог из сурка обязательно запивают холодной ключевой водой. Иногда для приготовления боодога берут козу. Такой боодог нельзя запивать холодной водой, только горячим чаем. Из овцы боодог не делают, поскольку ее шкура слишком тонка и рвется при варке мяса.