Монголы - [9]

-Да, конечно, так значит в два?

-Да, до свидания.

Олег выключил трубку и положил её на журнальный столик, стоявший около телевизора. Откуда-то прилетали еле слышные, обрезанные бетоном стен до неразборчивых басов, заставлявших бокалы в серванте изредка позванивать, звуки музыки, казавшейся таинственной и величественной, скорее всего из-за того, что её было так плохо слышно. Это напомнило Олегу о кассете, которую он когда-то нашёл в школе, случайно уронив карандаш на пол. Он принёс её домой и стал слушать. На ней оказался сборник из десяти песен, которые были на тот момент наиболее популярными, но не это заинтересовало Олега. В конце второй стороны находилось вступление к неизвестной ему песне (видимо предыдущий владелец кассеты надеялся, что и эта песня влезет на неё, но просчитался, а записав вступление не стал его стирать). Это вступление показалось Олегу по-настоящему волшебным. Он разыскивал эту песню больше полугода, а когда нашёл, испытал одно из самых серьёзных разочарований в своей жизни, конечно, из тех, что не были связаны с женщинами.

Олег подумал, что и тогда и теперь всё волшебство и таинственность музыки заключались лишь в том, что он не слышал её полностью. Да и всё, что кажется таинственным, является таковым только пока не открыто полностью. Как он может быть уверен, что его вещие сны про монголов не имеют какого-нибудь более правдоподобного объяснения, кроме невероятного совпадения, или ещё более невероятного волшебства.

Откуда-то со стороны телевизора пикнули часы. Олег отыскал их среди кучи старых телепрограмм, надел на руку и обнаружил, что до встречи с Алтыновым остался час.

***

Через двадцать минут Олег уже стоял на обочине проспекта и ловил машину. Через тридцать он уже выходил из застрявшей в пробке на Лиговке десятки, коря себя за то, что не поехал до Электросилы, а через пятьдесят подходил к назначенному месту.

Вячеслав Маратович появился, как всегда, минута в минуту, встал около самого выхода, не обращая внимания, что мешает людям выходить, и стал рассматривать витрину газетного киоска. Олег подошёл к нему и поздоровался, тотчас осознав, что не имеет и малейшего понятия, что нужно говорить.

Но, к счастью, Алтынов сам узнал Олега.

-Так это ты звонил, а я и не узнал тебя, - сказал он своим низким, прокуренным до хрипоты голосом, протягивая руку Олегу.

-Да, это был я. -Олег чувствовал себя не в своей тарелке, как бывает практически всегда при встрече с человеком, которого не видел долгое время. Дело, наверное, даже не в том, что не знаешь, как общаться с изменившимся человеком, а в том, что не можешь выбрать из двух линий поведения, той, которой придерживался в те годы, когда общался с ним, или той, которая используется тобой в данный момент жизни.

Вячеслав Маратович же не выказывал даже малейшего удивления, но это не удивляло Олега, Алтынов никогда не был впечатлительным, хотя может просто редко делал свои эмоции достоянием окружающих.

-У меня назначена встреча в кафе, - сказал Алтынов, смотря Олегу прямо в глаза, - Встреча в кафе, тут неподалёку. - повторил он, словно забыв, о чём говорил, - Мы можем пойти туда и там обсудить содержание уроков для вашего товарища.

Олег кивнул, и они подошли к пешеходному переходу через Невский проспект, пропустив многочисленную группу европейских туристов, которых можно было легко отличить от наших соотечественников по несуразно яркой многоцветной одежде, выхоленным, кукольно упрощённым лицам и пожилому возрасту. Когда Олег со своим спутником оказались на проезжей части, светофор замигал, заставив их подняться обратно на поребрик. В этот момент Олег обратил внимание на огромную толпу людей, собравшуюся на противоположной стороне проспекта, это, почему-то, вызвало у него мысль, что этот переход - идеальное место для теракта. От этой мысли Олега передёрнуло.

Ему захотелось как можно быстрее перейти Невский, он взглянул на светофор и почувствовал, что не может оторвать от него взгляд. Его красно-оранжевый свет, с трудом пробивавшийся сквозь пыльное стекло, что-то напомнил Олегу. Несколько секунд он в оцепенении смотрел на немигающую лампу с деформированным от времени изображением возмущённого вынужденной остановкой пешехода, а потом вспомнил. Это был свет костров, который Олег видел, когда во сне осматривал с холма своё войско.

Он резко окинул взглядом стоявших рядом с ним людей, но не нашёл среди них Алтынова. Выскочив на проезжую часть, развернувшись и ещё раз оглядев толпу, Олег заметил его седые волосы, бросился в ту сторону, но в тот момент включился зелёный и в его сторону хлынула толпа. Откуда-то справа резко взвизгнули тормоза, послышался оглушительный грохот, битые стёкла звеня посыпались на асфальт. Толпа, переходившая дорогу бросилась в рассыпную, Олега толкнули так, что он не удержался на ногах.

Упав, он услышал резкое ржание в отдалении. Со стороны Казанского собора прямо на Олега летел экипаж, запряжённый тремя лошадьми.

Олег откатился в сторону, попытался подняться на ноги, но его пронзила резкая боль в ступне левой ноги. Он с ужасом наблюдал, как обезумевшие от резкого шума животные летели по Невскому, а на их пути без сознания лежал Алтынов. Его, наверное, тоже толкнули во время паники, а теперь никто не рисковал оттащить его, лошади были уже слишком близко.