Монголия. Следами номадов - [8]
При таких обстоятельствах профессор Ринчен, член Комитета Наук и Высшей Школы МНР обратился к Венгерской Академии Наук с просьбой о возможности получения научной степени в Венгрии. Ринчен написал научную диссертацию на монгольском языке. Это была «Грамматика монгольского языка».
В связи с планами нашего путешествия по мере возможностей старались мы использовать краткое пребывание Ринчена у нас и разобраться в характере отношений, существующих в Монголии.
Через несколько недель после отъезда Ринчена пришла телеграмма из Комитета Наук и Высшей Школы МНР с приглашением нас троих в Монголию. Это в значительной мере подвинуло вперёд дело нашей небольшой экспедиции, но не решило вопросы, так как издержки проезда до Улан-Батора должна была покрыть венгерская сторона, не говоря уже о соответствующем оснащении.
Наконец, удалось добыть деньги на дорогу. Кроме научных институтов, оказали нам помощь промышленные предприятия и фабрики. Им мы обязаны частью нашей экипировки. Одновременно предприняли мы несколько больших и малых дел, после которых собрали скромное, но обязательное снаряжение. В течение нашего пути наиболее ощущали мы неисправность магнитофона, а взятые с собой магнитофонные ленты проигрывали порой только на исправных аппаратах.
Если, однако, сравним наши трудности с условиями Кёрёши Цсомы, который в своё время с двумястами форинтов в кармане без какого-либо снаряжения и поддержки пешком или караванами добрался до Индии в течение двух лет, перенося голод и холод, должен констатировать, что наша ситуация без всякого сравнения была более выгодной. Другой путешественник, Армин Вамбери, пользовался уже поддержкой Венгерской Академии Наук, но путешествовал с использованием караванных путей Турции, Персии и
Афганистана едва с тысячью форинтов в руках. В истории исследования Востока венграми были также две богатые «графские» экспедиции Шехени и Зихи. Первая в 1877 году стоила 98100 форинтов. Наша ситуация была, однако, лучшей даже в сравнении с их ситуацией, так как нас до Улан-Батора везли самолёт и автомашина, а материальные условия нашей экспедиции обеспечила культурная договорённость между МНР и Венгерской Народной Республикой (ВНР), в то время как ранее нас наши учителя Лучи, Алмаши и Принц, а также наш профессор Лигети добирались в неизвестную Азию то поездом, то верблюжьими караванами, без поддержки местных органов власти.
В середине апреля 1957 года мы имели уже готовый план путешествия, а также паспорта и снаряжение. При составлении перечня предметов, потребных в дороге, мы не имели достаточного опыта. Только во время путешествия выяснилось, сколько разных лишних вещей тащили мы с собой, несмотря на то, что перед выездом мы основательно перебрали наши пакеты, когда допустимый вес багажа в самолёты был ограниченным. Потом было короткое прощание перед выездом, и самолёт унёс нас вверх.
Первые минуты были полны для нас незнакомыми эмоциями, новыми переживаниями. Тучи, рассматриваемые сверху, были более красивыми, чем снизу, с земли. Выглядели они как освещённое лучами солнца клубящееся море. Когда мы пробивались через некоторые из них, представлялись они нам пушистым мороженым на жаре. Первый раз делали мы посадку во Львове. Мы должны были привыкать к смене времени: в связи с местным временем должны были в отдельных часовых поясах переводить часы вперёд. Следующей остановкой был Киев. Тут мы провели, однако, только несколько минут, и уже нужно было лететь дальше.
На пути к Улан-Батору
На аэродроме во Внуково было огромное движение. Самолёты постоянно садятся, взлетают или ожидают взлёта. Здесь у нас возникло маленькое затруднение. Гьёрги Кара продолжает путешествие другим самолётом, поэтому багаж наш разделяется и взвешивается снова. Оказывается, что привезли мы груз на двадцать килограммов больший сверх количества, оплаченного в Будапеште, а мы не имели ни одного рубля, чтобы компенсировать разницу в оплате. Самолёт коллеги Кары уже вылетел. Летит он дальше с оплаченной частью багажа, а мы смотрим, откуда можно здесь достать немного денег. После часа хождения и советов в многоязычном скопище пассажиров в зале ожидания я слышу разговор на венгерском языке. Сейчас же двигаюсь в направлении этого голоса, а когда нахожу его владельца, оказывается, что это один из работников нашего посольства в Москве, который прибыл в аэропорт по служебному вопросу. Он избавил нас от хлопот, одолжив требуемую сумму. Наш самолёт мог лететь дальше только на рассвете. Перед вылетом возникло ещё одно затруднение. Билет Кары в спешке остался у нас, чего мы даже не осознавали для себя. Каре разрешили лететь дальше, но от нас требовали три билета. Прежде чем всё выяснилось, мы чуть не опоздали на наш самолёт. Как-то успели. Через полчаса после взлёта поднимались мы над освещённой Москвой. С высоты 1800 м полный блеска город с красными звёздами Кремля выглядел так, как будто звёздное небо было скопировано под нами.
Рассвет застал нас над Волгой, а точнее сказать, мы влетели в рассвет. Затем садились в Казани, а в Свердловске завтракали. Во время полёта я забавлялся как переводчик между пассажирами немецкими и китайскими; будучи венгром, я говорил по-английски на российской земле. Истинно вавилонская башня.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга о том, как всё — от живого существа до государства — приспосабливается к действительности и как эту действительность меняет. Автор показывает это на собственном примере, рассказывая об ощущениях россиянина в Болгарии. Книга получила премию на конкурсе Международного союза писателей имени Святых Кирилла и Мефодия «Славянское слово — 2017». Автор награжден медалью имени патриарха болгарской литературы Ивана Вазова.
1990 год. Из газеты: необходимо «…представить на всенародное обсуждение не отдельные элементы и детали, а весь проект нового общества в целом, своего рода конечную модель преобразований. Должна же быть одна, объединяющая всех идея, осознанная всеми цель, общенациональная программа». – Эти темы обсуждает автор в своем философском трактате «Куда идти Цивилизации».
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Украинский национализм имеет достаточно продолжительную историю, начавшуюся задолго до распада СССР и, тем более, задолго до Евромайдана. Однако именно после националистического переворота в Киеве, когда крайне правые украинские националисты пришли к власти и развязали войну против собственного народа, фашистская сущность этих сил проявилась во всей полноте. Нашим современникам, уже подзабывшим историю украинских пособников гитлеровской Германии, сжигавших Хатынь и заваливших трупами женщин и детей многочисленные «бабьи яры», напомнили о ней добровольческие батальоны украинских фашистов.
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.
В центре эстонского курортного города Пярну на гранитном постаменте установлен бронзовый барельеф с изображением солдата в форме эстонского легиона СС с автоматом, ствол которого направлен на восток. На постаменте надпись: «Всем эстонским воинам, павшим во 2-й Освободительной войне за Родину и свободную Европу в 1940–1945 годах». Это памятник эстонцам, воевавшим во Второй мировой войне на стороне нацистской Германии.