Монголия. Следами номадов - [7]
В сердце Азии, на бескрайней равнине степей Центральной Азии должна была быть «прародина» народов. Что-то там должно быть такое, что смогли бы принять за точку вспышки истории, вероятно, части человечества. Сформулирую вопрос: интересовали меня зарождение кочевого образа жизни, история происхождения кочевого феодализма.
Человек современный ликвидировал белые пятна на Земле, а иногда также небелых жителей белых пятен. Сегодня нет уже, наверное, места на нашем земном шаре, которые было бы неизвестно, но в истории, расширенной трёхмерной Землёй до четырёхмерной, есть ещё множество белых пятен. Одним из них – и, может быть, не наименьшим – есть собственная колыбель кочевых народов внутри Азии, где образовалась собственная культура, создались собственные производственные отношения. Культура эта, тысячи характерных проявлений жизни номадов, стала одним из центральных вопросов моего научного путешествия. Как выглядит дом этих людей, которые с недели на неделю путешествуют со своими юртами в поисках воды и травы? Какое пропитание у тех, которые забивают только скот, но не пашут? Как одевается народ, который стрижёт только шерсть и выделывает кожу, а не мнёт коноплю? О чём говорят песни и стихи пастухов? Что является характерным для этой кочевой культуры? Чем отличается от жизни народов оседлых, соседних или более далёких? И снова коротко формулирую вопрос: интересовала меня специфика, характерные периоды культуры номадов.
Поиск «прародины» с помощью Кёрёши Цсомы имело цель найти ответы на вопрос: что общего имеют венгры с укладом жизни того далёкого народа? Предыстория венгров сегодня уже в общих чертах известна. Историю венгров перед основанием государства можно поделить на два периода. В первом венгры жили с родственным угро-финским народом, потом началась их отдельная жизнь. Это шло рядом с постепенным переходом их от хозяйства рыбачье-охотничьего к кочевому укладу жизни, во время которого соприкоснулись они с народами, пасущими скот, и прежде всего, с тюрками. Этот кочевой период начался в VI–V веках до н. э. и продолжался до конца X века н. э., или до периода переселения народов. А следовательно, венгры также вели кочевую жизнь в течение полутора тысяч лет. Наследие этого жило в тогдашней венгерской культуре, но о том периоде и о эхе этого периода мы не знаем почти ничего. Мы знаем только, что не исчезла связь венгров со степной кочевой жизнью также и после X века. Куманы и печенеги, нашествие татар и турецкое иго постоянно снова позволяло венграм приходить в соприкосновение со степными сообществами. Когда я выехал с целью исследования жизни номадов, освещал я также и эту точку зрения.
До сих пор я говорил об исследованиях кочевого уклада жизни. Должен ещё рассказать о монгольских номадах, потому что является делом очевидным, что кочевые люди не были одинаковыми, кроме общих черт, имели они также различные особенности. История и этнография монгольского кочевничества принадлежит к вопросам наименее выясненным. Девять десятых монгольского этнографического материала не упоминается даже в научной литературе, а подавляющее большинство монгольских этнических групп и диалектов до сегодняшнего дня ещё не обработано. Следовательно, с этой точки зрения исследователь имеет перед собой область почти нетронутую. Это были общие рамки, в которых я старался уместить скромные задачи моих исследований. Одновременно я отдавал себе отчёт, что ценность моей исследовательской работы будет зависеть, несомненно, от умения использовать мои теоретические познания. С другой стороны, физические возможности, а также ограничения по времени заставляли меня делать ставку на несколько конкретных вопросов. Поэтому я поставил для себя целью решение трёх научных вопросов: я желал изучить монгольскую юрту, один из наиболее характерных атрибутов монгольской кочевой жизни; кроме того, я хотел бы ознакомиться с историческими источниками, древними хрониками народов, населяющих Центральную Азию, и, наконец, хотел бы отыскать способ исследования нескольких неизвестных до сих пор монгольских диалектов.
Это всё объясняет, почему выехал я в дорогу. А теперь пару слов о приготовлениях к путешествию. Речь шла не о какой-то короткой экскурсии. Для научной экспедиции в районы Азии должны быть, конечно, приготовления научные и средства материальные. Наша научная подготовка прошла на кафедре Центральной Азии университета имени Лоранда Етвоша. Здесь трое выезжающих в первую научную экспедицию, а следовательно, коллега Каталин У. Кёхалми, коллега Гьёрги Кара и я получили высшее образование. До весны 1956 года планировали экспедицию в Монголию. В то время это казалось нам чем-то несбыточным.
Для понимания развития событий нужно отметить, что Монгольская Народная Республика (далее МНР) не имела ещё Академии Наук и Высшей Школы. Потому что молодое государство монгольское должно было создавать собственную науку с нуля, не имея достаточного количества таких людей, которые обладали бы научной степенью, необходимой для основания академии. Пока, следовательно, монгольские учёные приобретали высшие научные степени, а именно степени кандидата и доктора наук за границей в академиях дружественных стран. Стоит отметить, что в минувшие десятки лет бурно развивалась в Монголии научная жизнь, а много известных учёных начало свои научные работы и достигло достойных признания результатов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
1990 год. Из газеты: необходимо «…представить на всенародное обсуждение не отдельные элементы и детали, а весь проект нового общества в целом, своего рода конечную модель преобразований. Должна же быть одна, объединяющая всех идея, осознанная всеми цель, общенациональная программа». – Эти темы обсуждает автор в своем философском трактате «Куда идти Цивилизации».
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Украинский национализм имеет достаточно продолжительную историю, начавшуюся задолго до распада СССР и, тем более, задолго до Евромайдана. Однако именно после националистического переворота в Киеве, когда крайне правые украинские националисты пришли к власти и развязали войну против собственного народа, фашистская сущность этих сил проявилась во всей полноте. Нашим современникам, уже подзабывшим историю украинских пособников гитлеровской Германии, сжигавших Хатынь и заваливших трупами женщин и детей многочисленные «бабьи яры», напомнили о ней добровольческие батальоны украинских фашистов.
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.
В центре эстонского курортного города Пярну на гранитном постаменте установлен бронзовый барельеф с изображением солдата в форме эстонского легиона СС с автоматом, ствол которого направлен на восток. На постаменте надпись: «Всем эстонским воинам, павшим во 2-й Освободительной войне за Родину и свободную Европу в 1940–1945 годах». Это памятник эстонцам, воевавшим во Второй мировой войне на стороне нацистской Германии.
Правда всегда была, есть и будет первой жертвой любой войны. С момента начала военного конфликта на Донбассе западные масс-медиа начали выстраивать вокруг образа ополченцев самопровозглашенных республик галерею ложных обвинений. Жертвой информационной атаки закономерно стала и Россия. Для того, чтобы тени легли под нужным углом, потребовалось не просто притушить свет истины. Были необходимы удобный повод и жертвы, чья гибель вызвала бы резкий всплеск антироссийской истерии на Западе. Таким поводом стала гибель малайзийского Боинга в небе над Украиной.