Монах: последний зиндзя - [48]
– У меня есть для тебя печальные новости, – сказал он. – Ты должна вынести их как самурай.
«Дзебу», – сразу подумала она, и ее сердце похолодело. Затем она вспомнила, что Хидейори не знал, кем для нее являлся Дзебу. Неожиданно она сжала руку Хидейори.
– Пожалуйста, скажи мне, Хидейори-сан. Я могу это вынести!
Хидейори поднял длинную полированную кедровую коробку и поставил ее себе на колени. Он открыл ее и вытащил меч в ножнах, разукрашенных золотом и серебром.
– Возможно, ты знаешь, что это за меч. Это семейная ценность Такаши – Когарасу.
Он передал ей меч, рукоятью вперед. Он был такой тяжёлый, что Танико с трудом представляла себе, как мужчина мог сражаться им. Когарасу. Меч Кийоси! Она считала, что он ушел на дно вместе с ним в заливе Хаката. Получить его из рук Хидейори здесь, во дворце Хидейори, – это было поразительно! Что Хидейори хотел сказать ей?
Он вновь опустил руку в коробку, вытащил флейту из слоновой кости и передал ей. Танико сразу узнала «стойкую веточку». Глядя на флейту, она почти услышала, как Ацуи играл на ней; он часто играл для Танико, пока воины Согамори не забрали мальчика у неё.
Догадка пронеслась в ее сознании как молния, и в тот же миг её захлестнула печаль. Ацуи! Она вспомнила, как тонкие руки обнимали ее за шею, вспомнила его прощальный отчаянный взгляд. Она всегда мечтала, что однажды вновь найдет сына. Танико молилась в надежде увидеть, как он вырос и каким человеком он стал. Теперь уже она никогда не увидит его! Танико почувствовала, как начала падать на Хидейори, и ухватилась за него. Рыдание вырвалось у нее из горла:
– Это не мой Ацуи! Не мой, другой ребенок!
– Когда мужчина и женщина сдвигают свои подушки, последствия кармы – бесконечны, – сказал Хидейори. – Как ты могла знать много лет назад о том, что твой и Кийоси сын будет участвовать в войне против твоих же друзей?
– Он погиб в сражении? Но он же ещё ребенок! Он ещё не видел жизни!
– Вишнёвый цвет опадает с первым дуновением сильного ветра, но мы не можем сказать, что цветы не жили, – жёстко сказал Хидейори. – Цветение, продолжающееся лишь один день, от этого не становится хуже.
– Почтение Амиде Будде! – прошептала Танико. Она отпустила руку Хидейори и села. Танико потеряла так много в своей жизни: дочь Шикибу, Кийоси, Дзебу. Ацуи она теряла дважды – когда-то давно, а теперь – снова. Согамори сделал из него самурая и послал его в бой за смертью, так же как поступил с Кийоси. Она не должна быть сломлена! Как напомнил ей Хидейори, она также является самураем. Танико молча рыдала, зная, что слезы не коснутся ее внутренней скорби – широкой пустоты, похожей на монгольскую пустыню.
– Он упал с ветки, – сказала Танико спокойным голосом. – Он больше не страдает. Но я продолжаю страдать. Какой смертный грех я совершила, что должна из года в год с трудом преодолевать путь от агонии к агонии?
– Возможно, тебе суждено более высокое предназначение, – сказал Хидейори. – Сталь для изготовления лучших мечей закаляется десять тысяч раз!
– У меня нет желания служить высшей цели. Если я не могу умереть, дайте мне уйти в монастырь. Мой отец пригрозил, что отдаст меня в монастырь, в то утро, когда я ушла из Камакуры в Хэйан Кё, чтобы выйти замуж. Если бы только он сделал это!
– Монастырь – не место для такой умной и прекрасной женщины, как ты. Если хочешь избавиться от скорби – вернись к работе. Выполняй свой долг по отношению к своей семье, Священным Островам, богам.
Танико обхватила себя руками и стиснула зубы, изо всех сил пытаясь сдержаться.
– Твой сын, Такаши-но Ацуи, покинул этот мир, – спокойно сказал Хидейори. – Ты должна принять это и продолжать жизнь.
Полное имя Ацуи, которое Танико никогда не произносила вслух, звучало странно из уст главы клана Муратомо. Он вернул ее к реальности того, что случилось. Ацуи мёртв. Убит каким-то самураем Муратомо. Она больше не могла сдерживать рыданий. Долгий крик вырвался из недр ее тела, и она разрыдалась. Она дважды поклонилась мечу и флейте, сжавшись от горя. Хидейори сидел молча, отвернувшись.
Наконец ее боль утихла, и она смогла говорить:
– Извините меня.
– Не за что извинять. Ты сильно страдаешь.
Танико вспомнила ужасные времена в Хэйан Кё, когда никто не позаботился о том, чтобы сказать ей, что Кийоси мёртв, пока секретарь Согамори не проговорился об этом.
– Я очень признательна вам, господин Хидейори, – сказала она сухо. – Вы не обязаны были мне говорить о смерти одного из ваших врагов. Вы не обязаны тратить столько драгоценного времени на то, чтобы облегчить мое горе. Я перед вами в долгу за то, что вы взяли это на себя.
– Эта задача могла бы оказаться более сложной, – сказал Хидейори, не глядя на нее. – Я признателен, что ты не стала спрашивать меня о том, как он умер.
– Что вы имеете в виду?
Хидейори находился в замешательстве.
– Я ничего не имею в виду.
– Вы мне не всё рассказали!
– Нет, нет! Мне уже больше нечего сказать!
– Я хочу знать всё, Хидейори-сан! Не скрывайте самую ужасную правду, чтобы я потом не оказалась в неведении. Позвольте мне выстрадать сейчас все, что положено.
– Пожалуйста, Танико-сан, не спрашивайте меня больше. Вы пожалеете об этом.
Секс, наркотики, рок-н-ролл, бунт, просветление, тайное правительство, культ Богини, чикагские гангстеры и анархисты, калифорнийские хиппи, Атлантида, убийство Кеннеди, искусственный интеллект, масоны, Багз Банни, желтая подводная лодка, Дон Хуан, разумные дельфины, Тимоти Лири, мафия, Политбюро, угроза ядерной войны, психоделические инициации... Множество сюжетных линий, развивающихся в многомерном завтрашне-сегодняшне-вчерашнем мире, образуют сложную ткань знаменитого «культового» романа — большого и запутанного, увлекательного и странного, порой жуткого, порой смешного, как сама жизнь.
За всеми тайными обществами в человеческой истории всегда стояло одно сверхтайное общество сверхчеловеков-иллюминатов служащих случайно застрявшему на Земле существу из другой вселенной. С их скрытой диктатурой всегда боролись люди-дискордианцы, заключившие союз с дельфинами и гориллами. Кульминация этого противостояния описывается в философском романе-трилогии «Иллюминатус!» Роберта А. Уилсона и Р. Шея. «Левиафан» — заключительная часть трилогии. В этой книге герои «Иллюминатуса!» завершают свои дискордианские инициации и собираются вокруг вождя, капитана Немо наших дней, имя которого — Хагбард Челине.
Культовая андеграундная трилогия «Иллюминатус!» написана в 1969-1971 годах Робертом Джозефом Шеем, автором ряда исторических повестей, и Робертом Антоном Уилсоном, создателем знаменитой «Квантовой психологии». Признанный одним из лучших романов о всемирных заговорах, «Иллюминатус!» послужил образцом для гораздо более поздних бестселлеров «Маятник Фуко» и «Код да Винчи». Во второй части трилогии раскрывается много тайн. Читатель узнает, каким образом иллюминаты собираются «имманентизировать Эсхатон» во время крупнейшего в истории рок-концерта, почему погибла Атлантида, в чем суть любой магии и что находится внутри Пентагона.
Давным-давно отец Дзебу, доблестный монгольский военачальник, известный под именем Дзамуга Коварный, бежал в Страну Восходящего Солнца от монгольского завоевателя Чингисхана, приговорившего к смерти Дзамугу и его последователей. Он женился на женщине из Страны Восходящего Солнца, стал отцом Дзебу, а затем был выслежен и умерщвлён одним из полководцев Чингисхана, Аргуном Багадуром. Дзебу был спасен Орденом грозных воинов-монахов. Тайтаро, местный настоятель Ордена, женился на матери Дзебу и усыновил его.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.