Mon Agent, или История забывшего прошлое шпиона - [24]

Что ж, ненавидеть всегда легче, чем любить. А потому Рыжий, сумевший в своей жизни привязаться лишь к ирландским устрицам и кинотрилогии «Матрица», медленно, но уверенно прогрессировал в постижении всё новых глубин своего главного чувства. Было легко убедить себя в том, что средства массовой информации контролируются избранными. Избранные же манипулировали мировой политикой в своих интересах и воевали руками англичан и американцев в Ираке. Любимая британским народом принцесса погибла не из-за трагической случайности, а в результате заговора всё тех же избранных. Избранные были могущественны, повсеместны и, как правило, успешны. Они, жившие в самых различных странах, всегда оставались потенциальными предателями приютившего их народа. Они носили противные пейсы и делали обрезание. Впрочем, объективности ради говорил себе Рыжий, обрезание делали не только они, но даже древние египтяне и те, с кем его свела судьба в данный момент. Наконец, именно юрист из числа избранных — наглый, преуспевающий и хорошо одетый — отсудил у его семейства уже упомянутый фамильный дом.

Профессор, не став даже переодеваться, отдыхать и отходить от трансатлантического перелёта в самолёте с креслами, рассчитанными на парализованных карликов с кривым позвоночником и акульим желудком, собрал совещание. Собрание персонально отобранных им членов группы фанатичных сторонников джихада проходило в громадной, напоминающей романы Чарлза Диккенса кухне. Там были огромные медные кастрюли, почерневший от времени дубовый стол и нежно-салатные шторки в розочках. До прибытия моджахедов там имелись и всевозможные картинки с кошками, собаками, пухлыми детками и худосочными взрослыми, но от них — дотошно следуя религиозным предписаниям борьбы с художественными образами — новые постояльцы давно избавились. Через час должно было наступить время очередной молитвы, и потому смотр рядов стал по-военному быстрым и чётким — как и положено воинам Аллаха. Что касается этих самых «воинов», то Профессору хватило одного взгляда на десятерых отъевшихся на английской баранине лиц ближневосточного, чеченского и балканского происхождения, чтобы вспомнить старинную мудрость: ничто так не разлагает армию, как зимние квартиры. И хотя на дворе было лето, «зимние» квартиры в данном случае означали вынужденное безделье в комфортабельном жилище. Судя по виноватым выражениям лиц ветеранов сражений с неверными, они явно посматривали порождение развращённого Запада — развлекательное телевидение. «Надеюсь, — угрюмо подумал великий имам, — они хотя бы додумались не таскаться по здешним барам — искать компании местных шлюх!» Надо сказать, что мысль совершить именно такой грех действительно (и не раз!) приходила в голову правоверным, одуревавшим на проклятой ферме от вынужденного воздержания, безделья и молитв. Но им — гордости джихада — всё же хватило сил устоять супротив хотя бы этого искушения шайтана и, таким образом, избежать последствий гнева тихого человека с добродушным видом преподавателя-интеллектуала и замашками следователя НКВД.

С улицы вдруг раздался странный пронзительный звук, который показался Профессору очень знакомым, но совершенно неожиданным здесь, в английской глубинке. Он невольно вздрогнул и вопросительно посмотрел на окружающих.

— Да, да, сэр, гм… хаджи, — услужливо подсказал ему Рыжий, — это действительно крик павлина! Дело в том, что некоторое время назад, когда хозяин фермы ещё не решил уйти на пенсию, он попробовал разводить этих птиц. И всё бы ничего, но ему забыли подсказать, что павлин, как и положено уважающему себя падишаху, нуждается в гареме. А вот на гарем-то фермер по незнанию и не раскошелился! Разумеется, в результате естественного отбора все лишние и менее агрессивные самцы были вскоре изгнаны в лес. Где с тех пор и обитают. По слухам, из-за избытка гормонов и необходимости добывать себе пропитание, они растеряли всю обычно свойственную им вальяжность и превратились в вечно голодных и хищных монстров. Если вдруг решите прогуляться в рощу, упаси вас Господь обнажить не ту часть тела!

Профессор молча принял этот совет. Если у него и было чувство юмора, пока он его никак не продемонстрировал.

Первая часть совещания прошла на арабском. Впрочем, не понимавший этого языка Рыжий нисколько не обижался: его меньше всего интересовали подробности тех гадостей, в которых смущённые головорезы признавались своему военному и духовному лидеру. Ещё меньше его тревожили детали соблюдения диеты, молитвенного режима и прочих атрибутов жизни верующего, серьёзно претендующего попасть в Райские кущи и получить гарем из семидесяти двух на всё готовых персональных дев-прислужниц. Впрочем, мечтой членов этой конкретной группы ревнителей истинной веры было погибнуть за неё в бою. Таким образом они надеялись попасть в Рай напрямик, минуя необходимость искупления мелких прегрешений вроде пинты пива в английском пабе или умерщвления пары неверных на захваченном когда-то самолёте. Вторая часть собрания касалась Центра Исследований Будущего. Рыжий, повинуясь заранее отданным распоряжениям Профессора, уже давно поделился с наиболее сообразительными и хорошо говорящими по-английски воинами Аллаха своими знаниями о месторасположении уникального заведения, его прекрасно продуманной системе охраны, мудро построенной на отсутствии полного доверия как к человеку, так и к электронике.