Моменты - [28]

Она нежно улыбнулась. Если любовь и в самом деле сродни путешествию в неизвестное, то она явно оказалась нетерпеливой пассажиркой.

Амадо отвез Элизабет в Сент-Хелену на несколько поздний завтрак.

Для конца марта было очень тепло, и в предвидении ранней весны столики кафе выставили на улицу.

Официантка принесла бутылку шампанского и протянула ее Элизабет для «экспертизы». Та уступила это право Амадо.

— Оно превосходно, — сказал он. — Правда, я его не заказывал.

— Это я заказала, — уточнила Элизабет.

— Мы что-то празднуем? — осторожно спросил он.

Элизабет улыбнулась.

— Надеюсь, что да.

Не отрывая от нее глаз, Амадо распорядился, чтобы официантка налила шампанское.

— Скажи, как же я убедил тебя? Какие слова оказались самыми нужными? Я хочу запомнить их.

— Тебе они не понадобятся. Я не передумаю.

— За три месяца ты поняла меня лучше, чем София за двадцать лет. Это одна из вещей, которые я люблю в тебе.

Эта сентиментальность умилила ее. До сих пор он ни разу не говорил о любви. Видимо, он не хотел пугать ее слишком быстрым признанием.

— Так есть и другие любимые черты, не только эта одна? — улыбнулась Элизабет.

Он приподнял свой бокал и кивнул ей.

— Перечислить их все?

— Да я пошутила.

— А я нет.

Она не знала, что на это ответить.

— Я люблю твой энергичный характер, — начал Амадо, — он напоминает мою собственную молодость и дает надежду, что ты вернешь меня в те золотые годы. Я люблю и самые простые вещи: наблюдать за тобой, смотреть, как блестят на солнце твои волосы, как ты ходишь, улыбаешься, как произносишь мое имя. А больше всего я люблю в тебе честность и прямоту, ведь в сегодняшнем мире это нечто редкое… и прекрасное.

Резкая боль пронзила ей грудь. Элизабет выпрямилась на стуле и сделала несколько вдохов, пока боль не ослабла. Какое-то короткое мгновение она уже подумывала о том, чтобы рассказать ему о своем прошлом, представляла, как замечательно начать совместную жизнь, не утаивая ничего. Но она понимала, что это — пустая фантазия. Амадо любил ту женщину, которую вообразил, а не ту, кем она была в действительности.

— Элизабет, ты вернула мне желание жить. У меня нет слов, чтобы поблагодарить тебя.

Что ж, пусть она и не в силах рассказать ему все, но одно между ними непременно должно быть честным.

— Прямо сейчас… вот сию минуту… я не могу тебе сказать, что… Не могу сказать, что люблю тебя.

Он потянулся через стол и взял ее руку.

— Я и не поверил бы, что ты можешь согласиться выйти за меня замуж, не решив, что со временем полюбишь меня. А я могу подождать, Элизабет.

Он смотрел на нее с такой нежностью, с такой страстью, что Элизабет позволила себе поверить в его слова. Да и как бы она могла не полюбить такого мужчину… со временем?

Глава 8

Амадо стоял рядом с Майклом Логаном, пока тот изучал результаты эксперимента, который они провели, изменяя температуру вина в процессе ферментации.

— Ну, и что ты думаешь? — спросил Амадо, когда Майкл наконец поднял взгляд.

— Отлично. Все говорит о том, что сусло получается куда более изысканным.

— Ну, давай так и сделаем.

Майкл ухмыльнулся.

— Поскольку я знал, что ты сторонник этой перемены, я уже все запустил, — он вытянул руки, потянулся, а потом засунул пальцы под очки и потер глаза. — Да, тяжело как-то утро идет. Если у тебя больше нет на меня никаких видов, я бы ушел после обеда.

— Ты волен делать что угодно.

Как это типично для Майкла — отдавать душу до конца, не замечая ничего вокруг себя, включая время.

— Но я был бы тебе признателен, — добавил Амадо, — если бы ты не уходил слишком далеко. Я зашел пригласить тебя на обед, который даю сегодня вечером… Будут всего несколько знакомых и Элизабет.

— А мне казалось, ты говорил, что дела с агентством завершатся на этой неделе на презентации.

Майкл принялся собирать бумаги, разбросанные по широкой стойке от края до края.

— О, она отлично завершилась… в известной степени.

Майкл вопросительно уставился на него.

— Бог мой, только не уверяй меня, будто тебе не нравится ее сценарий. Уж только не в этот раз.

— Да, мне очень нравились идеи Элизабет, но сейчас произошло изменение в планах. Я все объясню за обедом. Так ты сможешь к нам прийти?

Майкл засмеялся.

— Ты меня знаешь, мог бы и не спрашивать. Ради домашней стряпни Консуэлы я бы отложил даже свидание с близняшками Робинсон.

Попозже в этот же вечер Элизабет и Амадо стояли на террасе, опоясывающей заднюю сторону дома, и наслаждались спокойной минутой перед началом обеда. Она благодарно улыбнулась, когда Амадо протянул ей крекер с кусочком сыра. На них падала тень огромного дуба, ветви которого покрывали добрую четверть этого разросшегося вширь дома. Легкий ветерок прошелся по краю ее платья, и она положила руку на бедро, чтобы юбка не взлетела выше.

— Ты сегодня выглядишь особенно красивой, — сказал Амадо.

— Спасибо.

К счастью, она додумалась положить в чемодан не только брючки-слаксы. Она смахнула волосы с плеча, пожалев, что не зачесала их в свою обычную укладку. Всякий раз, когда она нервничала, у нее возникало стремление теребить прядку волос, а в глазах достаточно наблюдательного человека это было бы убийственным разоблачением.