Моменты - [26]

— Я понимаю, что застал вас своими предложениями врасплох, — продолжал Амадо. — Вы, по всей вероятности, полагаете, что я с утра надегустировался на своем заводе, и я вас за это не виню.

В голове Элизабет с невероятной отчетливостью всплыли моменты, которые давно вызывали у нее недоумение: роза, тот обед, его покровительство, забота, даже то, как он прикасался к ней… Боже милостивый, да как же она могла быть так слепа?!

— Не знаю, что и сказать, Амадо.

— Понимаю. Собственно, я этого и ожидал. Вы не готовы к моему предложению, это — моя вина, — он дотронулся до ее руки. Ей казалось, что, выпалив все на одном дыхании Амадо освободился от тяжелого груза. — Вам, возможно, трудно в это поверить, но я удивлен всем этим не меньше вас. Только оказавшись перед реальной угрозой потерять вас как друга, я осознал, что вы значите для меня куда больше. Сама мысль, что никогда больше не увижу вас, повергла меня в панику. Я не могу успокоиться со вчерашнего вечера.

Элизабет поправила полотенце, которое начало соскальзывать с головы.

— Мне нужно некоторое время, чтобы подумать над вашими словами.

— Когда вы пообещали этим агентствам из Нью-Йорка связаться с ними?

Элизабет уже знала, что для Амадо не существовало проблем, которые нельзя было решить. Его окружала атмосфера уверенности, и это было невероятно привлекательно.

— Сегодня, — ответила она.

— Ничего, они поймут, что вам необходим еще день-другой для принятия столь важного решения.

Он выпустил руку Элизабет и коснулся ее щеки. Этот жест был таким же интимным, как поцелуй. Горячая волна прокатилась от сердца и зарумянила щеки.

— Не забывайте, что не они обратились ко мне, а я к ним.

— Если они согласились взять вас на работу по телефонному звонку, они не изменят своего намерения из-за того, что вы попросите их подождать ответа до понедельника, — его прикосновение становилось все смелее: он нежно погладил ее по подбородку, затем по шее, до выреза майки. Не отвергнув немедленно его предложения, она сделала свое согласие не только возможным, но и вполне вероятным. — Проведите этот уикэнд со мной, Элизабет, — уговаривал он. — Дайте мне возможность рассказать о работе, которую я хочу вам предложить. А заодно и убедить вам в том, что вы могли бы очень помочь нам.

Ну, а если она пойдет к нему на работу, а из этого ничего хорошего не выйдет, то куда ей деваться тогда? И что это еще за разговоры о женитьбе? Уж не думает ли он, что предложить ей руку и сердце — единственный способ добиться, чтобы она стала работать на него?

— У меня такое ощущение, что нам обоим необходимо некоторое время побыть в одиночестве и подумать. Вы же не из тех мужчин, Амадо, которые совершают импульсивные поступки. А вдруг вы проснетесь через недельку и решите, что совершили ошибку? Что тогда? Нет, нам нужно время, чтобы остыть, прежде чем это зайдет хоть сколько-то…

Амадо неотрывно смотрел ей прямо в глаза. Его рука уверенно двинулась к ее шее сзади. Он удерживал ее этим напряженным взглядом не меньше, чем самим объятием. С поразительной уверенностью он еще ближе придвинулся к Элизабет и коснулся губами ее губ. А после поцелуя снова устремил на нее пытливый взор.

— Нет, Элизабет, не нужно нам остывать.

Она прикусила губу, чтобы удержать ответ, так и бурливший в ней ключом. Тепло, зародившееся в ее груди, лучами распространялось по всему телу, доходя до паха. Боже, как давно ее тело не отзывалось на прикосновение мужчины с таким пылом. Как же могла она забыть, сколь невероятно волнующим может быть это чувство?

— Хорошо, — сказала она, с большим трудом сдерживая желание прильнуть к нему всем телом. — Я поеду с вами. Но это будет строго деловой визит.

Элизабет едва не рассмеялась во весь голос от того, сколь ханжески это прозвучало.

Вместо ответа Амадо привлек ее к себе и снова поцеловал. На этот раз его рот был приоткрыт, недвусмысленно побуждая и приглашая ее. Элизабет и сама хотела продолжения. Она погладила его по груди и обвила руками шею. Язык осторожно встретился с его языком. Она почувствовала легкий привкус кофе, вдохнула пикантный аромат одеколона и ощутила тело, крепкое и полное страстного желания, под стать ее собственному.

— Ну и хватит для строго деловых отношений, — сказала она, отталкивая его. — Наш роман развивается слишком уж быстро. Я вообще не понимаю, что такое происходит, — она всплеснула руками. — Черт подери, Амадо, может быть, ты мне это объяснишь?

Он засмеялся.

— В пятьдесят восемь лет я твердо знаю, что некоторые вещи объяснить невозможно. Просто существуют они независимо от нас.

Она подумала о собственной жизни, об этих вроде бы случайных поворотах в ней, неожиданных совпадениях… Что ж, может быть, настало время и для маленькой радости, которая не была запланирована, за которую не пришлось бороться, — нечто из тех вещей, которые просто существуют.

* * *

Спустя два дня, в воскресное утро, Элизабет стояла на зеленеющем склоне холма, над одним из виноградников Амадо. Она старалась выразить словами чувства, которые охватили ее при виде открывающейся картины. Трактора возделывали поля, запахивая в них яркие дикие злаки, клевер, траву, а позади оставляя чистенькие ряды темной почвы, обрамлявшей нежную, почти прозрачную зелень недавно расцветшей лозы.