Молоко без коровы - [97]
До реформы здравоохранения в 2007–2008 гг. в Рочегодской больнице были 70 койко-мест, рентген, флюорография, стоматология, протезирование, родильное и детское отделения, лаборатории. Сегодня остался только дневной стационар на две(!) койки. То есть инфаркт у вас или инсульт – будьте любезны ночевать ходить домой. Из врачей остался один Кордумов на 11 деревень с населением в 5 тыс. человек. Терапевт общей практики вынужден совмещать десяток специальностей: хирурга, офтальмолога, кардиолога, уролога, невролога, пульмонолога, ЛОРа и акушера. Между деревнями до 90 км неасфальтированных дорог, но расстояние врач измеряет не километрами, а часами в пути. Зимой он на древней «буханке» за 3 часа «долетел», а по весенней распутице полз 6 часов, последние километры преодолевая пешком или на лыжах. Депутат Госдумы Елена Вторыгина рискнула прокатиться с Кордумовым на вызов, растрясла элитные внутренности и подтвердила: для тяжелого больного такая поездка – верная смерть. Даже те, кто выжил, зимой просто примерзают к полу «буханки».
Санавиация и телемедицина, на которые правительство ежегодно расходует миллиарды рублей, видимо, нужнее в каком-то другом месте. А в Рочегде и окрестностях 5 тыс. человек 9 месяцев в году отрезаны от Большой земли, хотя живут вовсе не на острове, а в Европе. Точнее, в европейской части России, где нет ни канализации, ни газа, ни Интернета, зато власти усиленно борются за увеличение рождаемости и продолжительности жизни. Пока премьер Медведев говорит о старте нацпроекта «Демография» с бюджетом в 3 трлн рублей, у сельских медиков в аптечке аспирин, парацетамол и пара упаковок бинтов – все, что дошло до них в результате реформы здравоохранения. Анализы нужно возить за 30 км, а на рентген 80-летняя бабушка с подозрением на пневмонию должна ковылять в Архангельск – это 347 км по прямой.
В августе 2018 г. Кордумов из Рочегды уехал. Сначала не выдержала техника: водители первобытных «скорых» отказались выезжать на вызовы, потому что все машины сломаны, а ремонт не входит в их обязанности. Дошло даже до суда. Следом сломался и Кордумов: нашел в Архангельске работу, не связанную с медициной, – у него ведь тяжелобольная мама. Но он был слишком заметной фигурой, чтобы областной минздрав ничего герою не предложил. И его позвали в ЦРБ Виноградовского района, где уже не нужно по дороге к пациентам переходить речки в брод или вывозить «скорую» на тонкий лед: выдержит – не выдержит. Теперь пациенты должны сами к Кордумову приезжать – от Рочегды всего-то 50 километров.
Областные чиновники попытались расшевелить местную экономику, привлекая туристов. В Кенозерье, например, родился сказочник и собиратель местного фольклора Александр Нечаев, автор сказки «Иван большой, умом меньшой». Поначалу предлагали построить избушку Иванушки-дурачка, потом созрела идея расписать бюджет на фестиваль «Кенозерская дураковина», которая трансформировалось в бренд «Кенозерье – родина Ивана-дурака». Есть же «родины» у Курочки Рябы и медведя Топтыгина! Начальству, среди которого полно приезжих временщиков, опять нужно молоко без коровы. То есть доходы от туризма без сохранения естественной среды: природы, архитектуры, общности людей.
Однажды я сидел на вершине холма у Никольской церкви, смотрел на Кенозеро и основательные некрашенные избы, которые и сто лет назад наверняка выглядели похоже. Но, чуть привыкнув к этой красоте, замечаешь среди темных изб баньку с голубым ондулином на крыше. А на развилке в центре села собирают матерый темно-коричневый терем из привозных, уже пропиленных и покрашенных бревен. И начинает казаться, что былинное Кенозерье в своем традиционном облике обречено. Со временем сайдинг и голубой ондулин преобразуют традиционный пейзаж, а жить останутся лишь люди, необходимые для обслуживания туристов. Я думал так до тех пор, пока не познакомился с Глебом Тюриным.
Однажды бывший учитель из Архангельска увидел, как реагируют на перемены жители рабочего поселка в Швеции. Поселку грозило закрытие каменоломни и заводика, которые кормили его последние 300 лет. В России 1990-х за этим обычно следовали отчаяние, пьянство, воровство и проклятия властям. У шведов два десятка центровых мужиков в полной трезвости занялись стратегическим планированием: какую нишу выбрать, как распределить ресурсы, на что можно рассчитывать? Тюрин решил создать концепцию, в которой деревня на Русском Севере могла бы сохранить себя как модель, не завися от дотаций сверху. А для этого необходимо артельное начало, чтобы крестьяне не разбирали на металлолом собственную котельную, без которой им совсем кранты.
И Тюрин придумал территориальные общественные самоуправления (ТОСы), нашел единомышленников и финансы и в начале 2000-х гг. пошел в народ. То есть в глухие северные деревни, с которыми нет никакого транспортного сообщения. На первый семинар Тюрина в клубе собралось человек 10, надеявшихся, что будет концерт. Не получив песен под гармонь, приуныли. Но Тюрин приезжал к ним раз за разом. Первой ступенью стали деловые игры, потом дошли и до деревенских проблем.
Представлять Россию 1990-х Содомом несправедливо. Наша братва была не страшнее американских гангстеров «ревущих» 1920-х, а постсоветские серийные убийцы — нисколько не ужаснее советских. Чечня — это меньшее из зол, если сравнивать ее с гражданской войной в Колумбии. Широкие слои тяжело усваивали, что быть состоятельным — нормально, а Россия еще никогда не была страной настолько равных возможностей. Значительная часть россиян оказалась вполне инициативной и отлично обходилась без повсеместного вмешательства государства в свои дела.
В сборник «Дилеммы XXI века» вошли статьи и эссе, развивающие и дополняющие идеи классической философской монографии «Сумма технологии». Парадоксальный, скептический, бритвенно-острый взгляд на ближайшее будущее человеческой цивилизации от одного из самых известных фантастов и мыслителей ХХ века. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Книга о том, как всё — от живого существа до государства — приспосабливается к действительности и как эту действительность меняет. Автор показывает это на собственном примере, рассказывая об ощущениях россиянина в Болгарии. Книга получила премию на конкурсе Международного союза писателей имени Святых Кирилла и Мефодия «Славянское слово — 2017». Автор награжден медалью имени патриарха болгарской литературы Ивана Вазова.
Очередная книга Валентины Красковой посвящена преступлениям власти от политических убийств 30-х годов до кремлевских интриг конца 90-х. Зло поселилось в Кремле прежде всех правителей. Не зря Дмитрий Донской приказал уничтожить первых строителей Кремля. Они что-то знали, но никому об этом не смогли рассказать. Конституция и ее законы никогда не являлись серьезным препятствием на пути российских политиков. Преступления государственной власти давно не новость. Это то, без чего власть не может существовать, то, чем она всегда обеспечивает собственное бытие.
Собрание моих статеек на темы создания героя, мира и некоторые другие. В основном рассматривается в контексте жанра фэнтези, но пишущие в других жанрах тоже могут отыскать для себя что-нибудь полезное. Или нет.
1990 год. Из газеты: необходимо «…представить на всенародное обсуждение не отдельные элементы и детали, а весь проект нового общества в целом, своего рода конечную модель преобразований. Должна же быть одна, объединяющая всех идея, осознанная всеми цель, общенациональная программа». – Эти темы обсуждает автор в своем философском трактате «Куда идти Цивилизации».
Как в разных городах и странах отмечают День Победы? И какую роль в этом празднике играют советские военные памятники? В книге на эти вопросы отвечают исследователи, проводившие 9 мая 2013 г. наблюдения и интервью одновременно в разных точках постсоветского пространства и за его пределами — от Сортавалы до Софии и от Грозного до Берлина. Исследование зафиксировало традиции празднования 9 мая на момент, предшествующий Крымскому кризису и конфликту на юго-востоке Украины. Оригинальные статьи дополнены постскриптумами от авторов, в которых они рассказывают о том, как ситуация изменилась спустя семь лет.