Молоко без коровы - [32]
После моей публикации в «Совершенно секретно» в ИК-6 приезжали какие-то комиссии и завозили лояльных журналистов, которые написали жизнеутверждающие статьи. Но система не изменилась ни на грамм. Четыре года спустя, в апреле 2010 г. в ИК-6 в Елизово умер от сердечного приступа Вячеслав Пецов, отбывавший 8 лет лишения свободы за хранение 3 граммов марихуаны. 50-летнего Славу знал каждый встречный в Петропавловске: инвалид без рук и ног. Он и на гражданке был не в состоянии существовать без посторонней помощи, тем более приобретать и употреблять наркотики. Однако за три грамма дури суд отправил его на строгий режим. В условиях Камчатки, где восемь месяцев в году лежит снег, а за счет высокой влажности даже 20-градусный мороз переносится очень тяжело, сама жизнь – строгая. Но в марте 2010 г. в край из Дагестана прибыло новое руководство исправительной системы во главе с полковником Николаем Сангаджигоряевым, и началось невиданное ужесточение режима. За несколько месяцев – семеро умерших и десятки «доходящих». Как правило, это молодые мужики.
38-летний бульдозерист Виктор Пукало тяжело переживал ночные побудки, организованные по инициативе нового начальника колонии Адамова. Зачем это делалось, умом не понять, но несколько раз за ночь весь отряд регулярно будили. Подъем происходил в шесть утра, за два часа до построения.
1 апреля Пукало сказал жене и дочери, что чувствует себя очень плохо и до конца срока не дотянет.
2 апреля у него онемела левая рука – явный признак сердечной недостаточности. В санчасти был только зубной врач. По рассказам осужденных, Пукало не дали никакого лекарства и не вызывали «скорую». Просидев на кушетке около часа, он встал и упал замертво.
28-летний Сергей Зиновьев отсидел в ИК-6 пять лет из девяти по приговору. Его сестра Анна рассказывала, что однажды они вместе были на пикнике, один парень перепил и схватил нож: «Мой брат отобрал у него оружие, потом конфликт успокоился, все сели по машинам и разъехались по домам. Человек, у которого Сергей отобрал нож, оказался сотрудником милиции, следствие по делу напоминало расправу». Обстоятельства смерти Сергея Зиновьева его мать и жена узнали со слов осужденных. 25 марта у парня прихватило сердце. Зэки на одеялах отнесли его в медсанчасть и слушали, как врач с медсестрой долго обсуждали, делать укол или не делать. В итоге укол не делали, «скорая» в зону не приезжала, хотя станция находится в двух километрах. Инфаркт в 28 лет – это разве нормально?
Согласно новым правилам, в футбол теперь играют только «активисты», а основная масса заключенных содержится в локалках, где на каждого зэка приходится 40 кв. сантиметров площади! Хотя с момента подъема до построения есть два часа, помыться пускают на несколько минут. В бане на помывку дается час, получается по две минуты на человека. В парикмахерскую не пускают, заставляют бриться наголо. Телевизоры, плитки, магнитофоны, утюги и чайники отбирают, хотя они не запрещены. Даже кипятильники, которые продаются в магазине учреждения. Дошло до теплых одеял и постельного белья, до фотографий близких людей. Даже в сталинских лагерях осужденному не запрещали смотреть на дорогие сердцу изображения. До адресатов не доходят письма. А чтобы ШИЗО пугал еще больше, под его окнами возвели пятиметровую кирпичную стену. Судя по всему, ее единственным назначением является закрыть узников от… солнечных лучей! Похоже, в Бухенвальде до такого не додумались.
Токунова только за 2010 г. собрала более 200 жалоб от заключенных ИК-6. Но ее отшили все местные инстанции от федерального инспектора по Камчатскому краю до председателя комиссии по правам человека при губернаторе. Вместо слова «сословие» Токунова использует более резкие слова.
Но, может быть, жесткость камчатских силовиков продиктована необходимостью держать полууголовный элемент в узде. Может, они, словно римские преторианцы, обеспечивают власть цезаря в разваливающейся империи? Когда я жил в Петропавловске, ко мне обратилась артель, которая вообще к наркотикам отношения не имеет, – водители маршруток. На тот момент в отношении их коллег было возбуждено более 40(!) уголовных дел, не менее семи человек были приговорены к реальному лишению свободы за работу на технически неподготовленных автомобилях. Хотя в городе лет десять не было ни одной аварии с участием маршруток, повлекших серьезный вред здоровью людей.
С точки зрения простых камчадалов, привыкших к разного рода произволу властей, в ситуации нет ничего удивительного: шел передел рынка автоперевозок. Собственно, делить в Петропавловске больше и нечего: в городе развалена промышленность, забита квотами рыболовецкая отрасль, туризм развивается вяло из-за отсутствия инвестиций. В Петропавловске и соседнем Елизово работали около шестисот маршруток. Их владельцы, являвшиеся лицензированными индивидуальными предпринимателями, объединены в семь бригад и выходили на линии уже более 15 лет.
Конечно, в небольшом городе становится тесновато: бывает, микроавтобусы идут по центральной улице один за другим, словно одна большая электричка. Зато жители никогда не ждут транспорта дольше двух минут. Но тут мэр Петропавловска заявил о намерении поставить на городские маршруты еще 270 больших автобусов. Казалось бы, автобусы опасно использовать на двухполосных, давно не ремонтированных дорогах, которые в холода превращаются в каток. Даже в теплом августе в Петропавловске было три серьезные аварии с участием автобусов. Так зачем?
Представлять Россию 1990-х Содомом несправедливо. Наша братва была не страшнее американских гангстеров «ревущих» 1920-х, а постсоветские серийные убийцы — нисколько не ужаснее советских. Чечня — это меньшее из зол, если сравнивать ее с гражданской войной в Колумбии. Широкие слои тяжело усваивали, что быть состоятельным — нормально, а Россия еще никогда не была страной настолько равных возможностей. Значительная часть россиян оказалась вполне инициативной и отлично обходилась без повсеместного вмешательства государства в свои дела.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге, написанной на документальной основе, рассказывается о судьбе российских подводных лодок, причина трагической гибели которых и до сегодняшних дней остается тайной.
В своей книге Алла Валько рассказывает о путешествиях по Украине и размышляет о событиях в ней в 2014–2015 годах. В первой части книги автор вспоминает о потрясающем пребывании в Закарпатье в 2010–2011 годы, во второй делится с читателями размышлениями по поводу присоединения Крыма и военных действий на Юго-Востоке, в третьей рассказывает о своём увлекательном путешествии по четырём областям, связанным с именами дорогих ей людей, в четвёртой пишет о деятельности Бориса Немцова в последние два года его жизни в связи с ситуацией в братской стране, в пятой на основе открытых публикаций подводит некоторые итоги прошедших четырёх лет.
В этом сочинении я хочу предложить то, что не расходится с верой в существование души и не претит атеистическим воззрениям, которые хоть и являются такой же верой в её отсутствие, но основаны на определённых научных знаниях, а не слепом убеждении. Моя концепция позволяет не просто верить, а изучать душу на научной основе, тем самым максимально приблизиться к изучению бога, независимо от того, теист вы или атеист, ибо если мы созданы по образу и подобию, то, значит, наша душа близка по своему строению к душе бога.
Пережив самопогром 1990-х, наша страна вступила в эпоху информационных войн, продолжающихся по сей день. Прозаик, публицист, драматург и общественный деятель Юрий Поляков – один из немногих, кто честно пишет и высказывается о нашем времени. Не случайно третий сборник, включающий его интервью с 2014 по 2020 гг., носит название «В зоне риска». Именно в зоне риска оказались ныне российское общество и сам институт государственности. Автор уверен: если власть не озаботится ликвидацией чудовищного социального перекоса, то кризис неизбежен.
Автор, около 40 лет проработавший собственным корреспондентом центральных газет — «Комсомольской правды», «Советской России», — в публицистических очерках раскрывает роль журналистов, прессы в перестройке общественного мнения и экономики.