Молодая Раневская. Это я, Фанечка... - [71]
Можно сказать, что Фаина попала к Завадскому по знакомству, даже — по-родственному, ведь она считалась членом семьи Павлы Вульф, а Завадский был мужем ее дочери.
Впоследствии, с какого-то момента отношения между Раневской и Завадским испортятся, станут "прохладно-шпилечными", но поначалу все было хорошо. Придя в ЦТКА, Фаина сразу же получила роль Ольги Павловны в комедии Василия Шкваркина "Чужой ребенок" (написав свою первую пьесу — "В глухое царствование" — на историко-революционную тему, Шкваркин затем переключился на комедии). В то время эта пьеса пользовалась огромной популярностью, потому что была интересной, смешной и напрочь лишенной морализаторства. О достоинствах комедийных пьес Шкваркина свидетельствует тот факт, что к концу тридцатых годов они были сняты повсюду с репертуара, как идеологически незрелые, и вернулись к зрителю двадцать лет спустя. Кстати говоря, "Чужой ребенок" довольно широко ставится и в наши дни.
Главная героиня пьесы, молодая актриса Маня Караулова, репетировала роль женщины, ожидающей ребенка. Ее реплики случайно услышала подружка-сплетница Зина, которая поспешила разнести новость по дачному поселку. Трое влюбленных в Маню мужчин отвернулись от нее. Отец с матерью (мать играла Фаина), люди старых взглядов, чуть с ума не сошли, узнав о беременности дочери. А сама Маня решила притвориться, будто она на самом деле беременна, чтобы испытать своих кавалеров. Кто любит по-настоящему, тот и на беременной женится…
Ограниченная мещанка Ольга Павловна (слово "мещанин" в то время уже стало ругательным) получилась у Фаины не просто смешной, но и трогательной. Не имея собственных детей, Раневская превосходно создавала образы чадолюбивых матерей.
Завадский умел выбирать пьесы для постановки и ставил их ярко. Отчасти его манера была сродни таировской, но в целом он придерживался принципов, усвоенных в студии Вахтангова, чей метод, в свою очередь, уходил корнями в систему Станиславского. ЦТКА был новым театром, Завадский — молодым, еще не снискавшим широкой славы, режиссером, но взыскательная и избалованная зрелищами московская публика охотно ходила на спектакли. Зал всегда был полон.
— Куда нам до орлов, — притворно скромничал Завадский, намекая на то, что Таиров образовал свой псевдоним от арабского слова "орел", — но кое-что мы можем.
Завадский вернул на сцену Павлу Вульф. В конце 1934 года он предложил ей вступить в труппу театра Красной армии в качестве актрисы, играющей роль старух. Павла Леонтьевна с радостью согласилась, тем более, что ей не пришлось ради этого бросать педагогическую работу. Первой ее ролью в ЦТКА стала престарелая генеральша Нюрина в пьесе Иосифа Прута "Я вас люблю". В новом амплуа "юной дебютантке" (так в шутку называла себя Павла Леонтьевна) пришлось нелегко. Привыкнув к выразительной игре, она пыталась выразительно произносить текст, много жестикулировала, но подобная выразительность не вязалась с образом столетней старухи. Завадский посоветовал искать выразительность не в движениях, а в полной неподвижности. Вульф попробовала и дело пошло, образ начал складываться. У Завадского Павла Леонтьевна сыграла Мотылькову в "Славе" Виктора Гусева, Хлестову в "Горе от ума", Полину Бардину во "Врагах" Горького, Полежаеву в "Беспокойной старости" Леонида Рахманова, Евдокию Антоновну в "Днях нашей жизни" Леонида Андреева (со временем запрет на публикацию и постановку произведений Андреева был снят).
В ЦТКА Фаине было хорошо. Она быстро воспрянула духом. Разбившаяся хрустальная мечта о Камерном театре теперь казалась химерой, мороком. Фаина усердно убеждала себя в том, что то был морок, не пряник, которым ее манили, а камень, который судьба подложила у нее на пути.
В ЦТКА Фаине было хорошо. Как раз тот случай, когда к селедке не нужно соли, когда лучшего и желать нельзя. ЦТКА — столичный театр, пусть и не с историей, но так даже интереснее — история театра творится на глазах и какими темпами! Завадский не так известен, как Таиров, но он энергичный, талантливый режиссер. Он еще покажет себя, непременно покажет. В ЦТКА сильная труппа. На одной сцене с Фаиной играли Александр Хованский, Александр Хохлов, которого критики не без оснований называли лучшим Чацким советской сцены, Павел Герага, Дарья Зеркалова, Любовь Добржанская, известная всем нам, прежде всего, как Мария Дмитриевна, мама Жени Лукашина из "Иронии судьбы"…
Павла Леонтьевна рядом. Хорошие роли. Комната в общежитии. Неплохой заработок. Оклады в ЦТКА были выше, чем в других театрах — армия! — и, кроме того, имелся ряд надбавок. О чем еще мечтать? Чего еще желать? Единственным минусом, ложечкой дегтя в бочке с медом, была неудобная маленькая сцена Центрального Дома Красной Армии, при которой имелась всего одна, общая для всей труппы артистическая уборная, с перегородкой, отделявшей женскую часть от мужской. Перегородка не доходила до потолка, что давало возможность шутникам устраивать разные каверзы. Но эти неудобства не сильно расстраивали актеров, поскольку уже было известно, что для театра вскоре будет построено новое здание (в котором, к слову будь сказано, ни Раневской, ни Завадскому поработать не довелось).
Эта книга предназначена для тех, кто не привык киснуть перед телевизором или зависать над смартфоном. Она для любознательных людей, которые готовы дать пищу уму, вспомнить давно забытое или узнать что-то новое. Эта книга – не учебник, не руководство и не задачник, а сборник бесед на химические темы. Форма подачи материала легкая и ни к чему не обязывающая. Каждая глава начинается с чего-то «отвлеченного», что на первый взгляд может вообще не иметь никакого отношения к химии, а затем разговор от отвлеченного переходит к конкретному.
Перед вами – один из самых увлекательных романов Андрея Шляхова. Холодный кафельный пол, угрюмые санитары, падающие в обморок студенты-медики. Бывалый доктор Данилов оказывается в морге, к счастью пока как сотрудник этого таинственного учреждения. Изнанка жизни патологоанатомов еще страшнее, чем видится нам, простым обывателям. Вперед, в царство Аида, только не оглядывайтесь и не закрывайте книгу – все самое интересное только начинается.
Много куда закидывала судьба доктора Данилова, но выступать в роли судебного эксперта ему еще никогда не доводилось. Впрочем, выступить ему так и не довелось, но он старался сделать все возможное для защиты несправедливо обвиненного коллеги… «Правосудие торжествует даже в тех случаях, когда у него нет для этого оснований», говорил Конфуций.
Кожно-венерологический диспансер — самое таинственное из всех медицинских учреждений. Здесь не задерживаются те, кто не умеет держать язык за зубами… Доктор Данилов думал, что нашел спокойную работу, но очень скоро понял, что он ошибся. Сифилис и гонорея излечимы, глупость — нет.КВД — это место, где надо всегда быть начеку. Стоит однажды расслабиться — и ты пропал. Но самое интересное в кожно-венерологическом диспансере — это не диагнозы, а причины заболеваний. Вот тут-то и начинается самый настоящий триллер с элементами комедии.
Склиф – это не институт и не больница. Это особый мир. Доктору Данилову посчастливилось» устроиться на работу в место, которое называют и «Кузницей здоровья», и «Фабрикой смерти», и «Главной помойкой Минздрава».Вы знаете, сколько существует способов самоубийства и что делают с несостоявшимися смертниками врачи? Что хуже – отравиться дорогим героином или дешевым нашатырем? Герои и подлецы, циники и святые…Некоторые говорят, что Склиф – это нечто среднее между бойней и церковью.Сколько можно продержаться в главном институте Скорой помощи Данилов не знал, тем более, после одного страшного случая.
Покидая Москву, доктор Данилов и представить не мог, в каких условиях ему придется работать в провинции. Ужас, ужас. Ужас и еще десять раз ужас — вот что такое сельская больница. Столичная медицина отличается от провинциальной ровно настолько, насколько Москва отличается от всей остальной России.Но, тем не менее, и здесь живут люди. Если попадете в Сельскую больницу, не спешите отчаиваться. Некоторым счастливчикам удается выйти отсюда живыми…
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.