Молниеносная война. Блицкриги Второй мировой - [19]

И все-таки эти атаки принесли желаемый результат. Вечером 3 июля генерал Комацубара приказал отвести ударную группу обратно за реку. Отступление началось 4 июля в 10 часов утра, и советские танковые части, которые накануне понесли тяжелые потери, воспрепятствовать этому не могли. 24-й мотострелковый полк попытался смять японский 26-й полк, но не сумел. В результате к 5 июля японская группировка вернулась на восточный берег реки.

И снова воспоминания маршала Жукова. Впрочем, мемуары Федюнинского воспроизводят этот отрывок с точностью чуть ли не до запятой:

«Бой продолжался день и ночь 4 июля. Только к 3 часам утра 5 июля сопротивление противника было окончательно сломлено, и японские войска начали поспешно отступать к переправе. Но переправа была взорвана их же саперами, опасавшимися прорыва наших танков. Японские офицеры бросались в полном снаряжении прямо в воду и тут же тонули буквально на глазах у наших танкистов.

Остатки японских войск, захвативших гору Баин-Цаган, были полностью уничтожены на восточных скатах горы в районе спада реки Халхин-Гол. Тысячи трупов, масса убитых лошадей, множество раздавленных и разбитых орудий, минометов, пулеметов и машин устилали гору Баин-Цаган. В воздушных боях за эти дни было сбито 45 японских самолетов, в том числе 20 пикировщиков».

Пикировщиков у японцев, кстати, под Халхин-Голом не было. Японцы искренне удивлялись, почему советские войска не попытались уничтожить переправу, авиацией или артиллерией — не важно. Ведь тогда ударная группировка действительно была бы обречена. Но наши генералы сумели только придумать басню о преждевременном взрыве моста, после чего множество самураев утонуло в реке. Косвенным доказательством не слишком удачных действий наших войск на Баин-Цагане может служить отсутствие фотодокументов. Наверняка съемки производились, но, видимо, снято было не то. Все опубликованные фотографии относятся к боям уже на восточном берегу Халхин-Гола либо периода отражения японских ударов, либо уже после успешного наступления советских войск в августе 1939 года.

Единственным утешением может служить то, что японские танковые части действовали еще менее удачно. Они попытались было атаковать находящиеся на восточном берегу Халхин-Гола 149-й мотострелковый полк и 9-ю мотобронебригаду, но не добились вообще ничего, потеряв 3 июля 41 танк из 73, участвовавших в бою. В общем, намерение Жукова нанести мощный танковый удар провалилось с треском. Атака завершилась тяжелейшими потерями, но, несколько неожиданно, принесла результат. Японцы не выдержали напряжения боя и отошли за реку. Вообще-то эти бои могли иметь роковые последствия для будущего. Наши командиры вполне могли увериться, что им удалось выбить японцев этими разрозненными атаками слабых сил, что совсем не обязательно терять время на сосредоточение ударного кулака, на организацию артиллерийской поддержки. Но что самое скверное — они могли решить, что могут идти на любые потери — они все равно окупятся. «На горных склонах погибло более 10 тысяч неприятельских солдат и офицеров. Остатки японских войск в беспорядке бежали на противоположный берег реки. Они потеряли почти все свои танки и артиллерию». Подписывая такие сводки, нетрудно уверовать в собственную непогрешимость, и название, укрепившееся за этим эпизодом, — «Баин-Цаганское побоище» — звучит довольно двусмысленно. Гораздо большего внимания заслуживает августовское наступление советских войск, которое завершилось окружением и уничтожением главных сил японской 23-й дивизии. Это была тщательно подготовленная и отлично проведенная операция. Правда, танки сыграли в ней не такую заметную роль, как в событиях 3–5 июля, главный удар наносили пехотные дивизии. Однако танковые бригады выполнили свою задачу, помешав в ряде случаев отрезанным японским войскам выйти из окружения.

За время боев Красная Армия потеряла около 8000 человек убитыми и 15 000 ранеными. В этой связи приходится упомянуть еще об одной загадке Халхин-Гола — количестве японских потерь. У нас как-то устоялось мнение, что японцы были наголову разгромлены, потеряв более 60 000 человек убитыми и ранеными. Никто не хотел задумываться, откуда взялись эти цифры, ведь в боях с японской стороны участвовала всего лишь одна усиленная дивизия и несколько отдельных полков. Сошлемся на заинтересованного и пристрастного свидетеля, К.Е. Ворошилова, который докладывал Сталину: «Как и следовало ожидать, никаких дивизий в окружении не оказалось, противник или успел отвести главные силы, или, что вернее, больших сил в этом районе давно уже нет, а сидел специально подготовленный гарнизон, который теперь уже уничтожен».

С другой стороны, не меньше сомнений вызывают и данные японской стороны. 8440 убитых и 8766 раненых — это более чем странное соотношение. Как правило, количество раненых втрое превышает количество убитых, а здесь мы видим соотношение один к одному. История войн не знает подобных примеров, и эта загадка пока так и остается неразрешенной.

Резюме. Во время боев за гору Баин-Цаган у командования Красной Армии имелась возможность провести классическую операцию блицкрига — совместный удар танков и мотопехоты с целью окружения и последующего уничтожения противника. Вместо этого бой вылился в серию нескоординированных лобовых ударов, в ходе которых наши танки понесли неоправданно большие потери, хотя в результате и вынудили японские войска к отступлению.