— Отдохните еще немного, — сказала она, когда я было взялась за сумочку. — Прикройте глаза, так краснота скорее пройдет.
Я сомкнула веки. Не знаю, сколько я так просидела. Когда я снова открыла глаза, она протянула мне стакан воды. Я попила воды, поблагодарила ее.
— Попудрите нос, — сказала она.
— У меня нет пудры.
— Я дам свою.
— Спасибо.
Она сунула в руку мне пуховку. Видя, что я не умею с ней управляться, сама припудрила мне нос.
— Ну вот, теперь можете идти, — сказала она.
— Благодарю за любезность.
— Не за что, — ответила она. — Здесь чего только не насмотришься!..
— Можно дать вам на чай? — спросила я.
— В другой раз, — улыбнулась она.
Я покраснела.
— Я к тому, что вы ведь выполняете свою работу, а за труды не грех и деньги взять.
— Простите меня.
— Тут нечего прощать, — сказала она.
— Вы были очень добры ко мне.
— Все мы люди.
— Большое спасибо.
— Пожалуйста.
— До свидания, — сказала я.
— Всего доброго.
До этого впереди сидела я. Теперь Миклош занял мое место; он крутил руль, нажимал на рычаги и кнопки увлеченно, как ребенок. А Шани с жаром объяснял:
— Первая скорость — выжимаешь большое сцепление. Я потом дома сделаю тебе чертеж.
В зеркале заднего вида отражалось лицо Миклоша. Я видела, как поблескивают стекла его очков. Он опять осваивал нечто новое.
— Получше тебе? — спросил он.
— Мы тоже купим машину, Миклошка? — ответила я вопросом на вопрос.
— Еще чего выдумала! — воскликнул он. — Откуда нам взять такие капиталы?
Они поменялись с Шани местами. Миклош — возбужденный, с пылающими щеками — напоследок еще раз нажал клаксон. Машина тронулась. Господи, сделай так, чтобы он получил на перевод пьесу Гольдони. Сделай так, чтобы актеры хорошо играли. Сделай так, чтобы к нему пришел успех, деньги, чтобы у него появилась машина. Он и тогда останется честным. Он самый честный из всех, кого я знаю. Сделай так, чтобы я не расплакалась снова. Сделай так, чтобы Миклошка не оглянулся назад. Еще хотя бы минуту.
