Молчание - [25]

– Нет, спасибо, я уже пошел. Сколько я должен?

– Вы уж меня простите, что я рассказал про вас мусору, я и не думал, что он будет на вас орать. Вы решили задержаться в нашем городе? – протягивая чек, извинялся Виталя.

– Ничего, я поставил его на место. Знаешь, да – городок у вас милый, и есть о чем писать статьи. А про что конкретное он у тебя спрашивал?

– Про странных посетителей в субботний вечер, я ему рассказал, про того мужика, про которого вам рассказывал, а потом взял, да и проболтался, что похожие вопросы мне уже задавали.

– Ладно, не дрейфь! Все будет нормально, – расплатившись по счету, журналист вышел на улицу, прокручивая всю информацию, которая дошла да него за несколько последних часов. Погода начинала портиться, кое-где нависали тучи. Ветерок стал дуть сильнее. Солнце спряталось от чужих глаз. На пути к остановке парню перегородила дорогу черная тонированная машина, стекло которой приопустилось. За рулем сидел Бусыгин, который жестом приказал журналисту сесть.

– Нет, спасибо! Я богатых поклонников не приемлю, только поклонниц, – шутливо отказал Риттер, обходя машину.

– Я не хочу заставлять дорогого гостя ютиться в общественном транспорте, сам доставлю до адресата, – со злой иронией парировал Иван Дмитриевич.

– Вы меня хотите на кусочки разрезать и выслать бандеролью? Нет, спасибо, мне нечем расплатиться за такую роскошь!

– Ладно, хватит шутить! Садись, у меня есть к тебе разговор.

– Ну тогда выйдите из своего автомобиля и пообщаемся.

– Боишься? Журналист, я же тебя, пока, прошу, потом церемониться с тобой не стану! – прошипел Бусыгин и его глаза налились кровью. Риттер решил не накалять обсиановку и сел в машину, которая резко тронулась, завернула в какой-то переулок и притормозила.

– Значит, так: я не знаю, что тебе надо в нашем городе и наплевать, чей ты друг, но советую, как можно быстрее отсюда свалить, пока я не разозлился! – закуривая сигару, выпалил начальник следственной части.

– У вас что, закрытый город? Или въезд сюда только по спец.пропускам?

– Щенок, ты решил еще огрызаться?

– Я не понимаю одного, чем мое существование здесь Вам мешает? – ответил Риттер, как можно громче, чтобы не было слышно нажатие кнопки на запись диктофона.

– Я очень хорошо знаю вас, проныр, которые суют нос не в свое дело. Для того, чтобы обогатиться, вы готовы на все – человеческие трагедии выпячиваете на всеобщее обозрение и хвастаетесь собой, как профессионалами. На самом деле вы – падальщики, которые не брезгуют никакой грязной информацией. Я бы таких как вы давил.

– Неужели, у вас так много грязного белья, из-за которого вы так сильно нервничаете?

– Не твое дело, гаденыш! Завтра же собираешь свои манатки и укатываешь отсюда, понял?

– А если не укачу, то что?

– Узнаешь! Я не шучу! А теперь вылазь из моей машины! – выкрикнул Бусыгин.

– Вы же говорили, что общественный транспорт не для меня, так может, хоть до дома подкинете? – с сарказмом шутил Риттер.

– Для, тебя, ублюдка и общественный транспорт слишком хорош, – закончив фразу, Иван Дмитриевич выставил Стаса на улицу, а потом был таков. Журналист посмотрел вслед машине, потом взглянул на диктофон и со злостью в голосе сказал: « Ничего ты со мной не сделаешь, старый козел! А, насчет, журналистов, это ты зря! Мы пуганные!» Отряхнувшись от пыли, работник СМИ дошел до остановки, небо уже всерьез затянуло тучами, и даже кое-где начинал покрапывать дождь. Добравшись до дома и открыв дверь, Риттер обнаружил ботинки друга, который похрапывал в зале. Журналист постучал в комнату к Тане, после приглашения, вошел.

– Андрюха давно приехал? – поинтересовался Стас.

– Где-то около часа назад. Ты где был?

– Гулял, погодой наслаждался. Подруга-то твоя ушла?

– Стас, тебе не стыдно? У нее свадьба скоро, а ты ее соблазняешь, да еще к тому же у нас в доме! – шепотом высказала Таня.

– Во-первых, я ее просто решил утешить, у нее там какие-то проблемы на работе, а во-вторых, она сказала, что не собирается замуж выходить.

– Тебе прекрасно известно, что девушка, для того, чтобы добиться своей цели может соврать. Как, например, и с работой! Придумала лишь для того, чтобы оказаться с тобой наедине в квартире, потому что знала, что я буду работать, а Андрей уехал в командировку.

– Мне такой расклад нравится, пусть пользуется мной, только, чур, в интимных целях, для других я не предназначен.

– Все шутишь? Ты бы лучше в ванную зашел, а то весь мокрый, возьми запасное полотенце, – предложила девушка.

– Я вообще-то хотел попросить у тебя чистый диск, мне надо туда кое-какую информацию скинуть. Одолжишь?

– Хорошо, но сначала – в ванную!

Встав под теплой струей душа, журналист стал обдумывать недавнюю беседу с начальником следственной части. Он не знал, как ему поступить. Судя, по лицу Бусыгина, он не шутил, тем более этот человек и, правда, опасен. Или все же попытаться закончить расследование, доказав Ляпису, коллегам и прежде всего себе, что он способен на это. После такой сенсации, можно будет даже книгу написать, не то, что заявить себя криминальным репортером. Обдумав все возможные варианты, Риттер решил все же продолжать начатое расследование, несмотря ни на что. Вытираясь, он уловил тонкий аромат мужской туалетной воды. «Либо я так плохо ополоснулся, либо это и впрямь очень хорошая туалетная вода, раз от меня до сих пор пахнет» – пронеслось у Стаса в голове, и он вышел в коридор.