Молчаливые воды - [13]

Аргентинская сторона почти ничем не отличалась, только тут стоял гарнизон из пятисот солдат. Они укрепили свои позиции, разместив на проволочных башнях прожекторы, чтобы освещать черную реку, и перегородив колючей проволокой дорогу, соединяющую два города. На спутниковом снимке видны были два катера у причала близ здания, похожего на штаб. На взгляд Хуана, лодки напоминали «бостон-вейлеры»[9]; он подумал, что они могут быть оснащены пулеметами и, возможно, гранатометами. Если придется уходить, они могут создать проблемы.

Держась у дна, но не касаясь его, чтобы не поднимать ил и листья и не оставлять предательский след на воде, группа проходила эту опасную аркаду. Они поняли, что уже в Аргентине, когда темную воду прорезал луч света. Они были слишком глубоко, а река – слишком мутной, чтобы их смогли увидеть с берега; тем не менее они постарались быстрее уйти от этого луча. Два человека на сторожевой вышке разглядывали, что осветил луч: пустая вода медленно текла на юг.

Еще час Кабрильо и его команда оставались под водой и вынырнули, только когда граница осталась в милях позади. Они медленно плыли еще час и только тогда достигли безымянного притока, который видели на снимках со спутника. Теперь пришлось идти против течения, направляя неуклюжее судно. За двадцать минут борьбы они продвинулись всего на сто ярдов, но Хуан приказал остановиться, рассудив, что они достаточно прошли вверх по течению и вряд ли их кто-нибудь заметит.

Он вздохнул, снимая тяжелый дыхательный аппарат и укладывая его в полупогруженную лодку.

– Как приятно.

– У меня пальцы как чернослив, – пожаловался Марк, подставляя их под лунный свет.

– Тише, – шикнул Хуан. – Ладно, парни, вы знаете, что дальше. Чем быстрей управимся, тем лучше выспимся.

Стальные плиты, служившие балластом для лодки, весили по пятьдесят фунтов каждая – не слишком много для мужчин в прекрасной физической форме, но этих плит были сотни, и все нужно было перевалить через планширь в воду. Работали как машины, особенно Джерри Пуласки. На каждую плиту, которую перебрасывали через борт Мерф и Майк, приходилось две, переброшенных Джерри. Медленно, очень медленно лодка начала подниматься, как скользкое земноводное из первобытной слизи. Едва борта показались над поверхностью, Мерф включил насос на батарейках. Поток воды журчал, как ручей.

Потребовался целый час. Закончив, они упали на еще влажную палубу и лежали как мертвые.

Первым пришел в себя Хуан. Он объявил своим людям отбой и сказал Джерри, что вторая вахта его. Ночные звуки джунглей теперь изредка подчеркивал храп.

Два часа спустя, незадолго до рассвета, лодка покинула небольшой приток и снова вошла в реку. Надувные ячейки, из которых они выпустили воздух, оставались ненаполненными, но при такой спокойной воде и с таким легким грузом это не сказывалось на плавучести лодки.

Теперь четверка была в аргентинских мундирах со знаками различия Девятой бригады и в ее отличительных бордовых беретах. Девятая – отлично подготовленная боевая часть, подчиняющаяся только генералу Корасону. Иными словами, батальон смерти.

Изображая офицера Девятой бригады, Кабрильо знал, что сумеет найти выход из любой ситуации.

В лихо заломленном берете он стоял на носу лодки, пряча глаза за очками летного типа, какие предпочитали солдаты бригады. За ним два подвесных мотора выбрасывали в воздух вулканическую стену белой пены, а нос летел над неподвижной поверхностью воды, как ракета. Майк и Мерф стояли за ним, за спиной у обоих висели автоматы «Хеклер и Кох» – излюбленное оружие солдат Девятой бригады. Джерри по-прежнему лежал на фибергласовом дне, свернувшись, как собака: он спал, несмотря на рев моторов.

Стрелка спидометра дрожала возле отметки сорок миль в час.

Через двадцать минут движения вниз по реке им попалась навстречу первая деревня. Невозможно было определить, давно ли она уничтожена: обильная растительность на месте сожженных хижин заставила Хуана думать скорее о месяцах, чем о неделях. Землю за деревней, расчищенную под посадки, тоже захватили неумолимо наступающие джунгли.

– Теперь я понимаю, что испытывали те парни в «Апокалипсисе сегодня»[10], – сказал Майк.

На земле не было тел – об этом вскоре после нападения позаботились животные, но следов жестокости хватало с лихвой. Два или три бетонных здания взорваны. Куски бетона долетели до реки, уцелевшие части стен изрешечены пулями. Вся территория деревни усеяна бесчисленными воронками: артиллерийским огнем людей выгоняли в поля, где их уже ждала цепь солдат. Жителей деревни гнали на бойню.

– Боже! – ахнул Майк, когда они проплывали мимо. – Но почему? Зачем?

– Этническая чистка, – ответил Хуан и сурово сжал губы. – В этой деревне здесь, в северной глуши, вероятно, жили индейцы. Я видел доклады разведки: правительство в Буэнос-Айресе хочет уничтожить немногие поселения индейцев, оставшиеся в стране. И, чтобы дать вам представление о том, кого мы изображаем, – он кивнул в сторону поселка, – скорее всего это работа Девятой бригады.

– Прекрасно, – сказал Майк. Он засунул берет под погон, и ветер взъерошил его светлые волосы.