Мокрое волшебство - [4]

— Ни одного, — согласился Фрэнсис, — кроме, разве что… А впрочем, это всё полная чепуха — про магию. Мы просто играем, разве нет?

— Да, разумеется, — с сомнением в голосе произнесла Мэйвис, — но что ты подразумевал под своим «кроме, разве что»?

— Мы не читали заклинаний, разве нет?

— Конечно, мы ничего такого не произносили…

— А что если это сделал я?

— Сделал что? Когда?

— Когда это случилось.

— Что случилось?

Казалось, тетя Энид специально выжидала момента, чтобы открыть дверь достаточно широко для сообщения: «Мэйвис — в кровать!» И Мэйвис пришлось подчиниться. Но, выходя, она переспросила:

— Что случилось-то?

— Это, — пояснил Фрэнсис, — чем бы оно ни было. Я как раз произносил…

— МЭЙВИС! — позвала тетя Энид.

— Да, тетя Энид… ты произносил что?

— Я произносил: «Прекрасная Сабрина…» — сказал Фрэнсис, — тебе не кажется?.. Но, разумеется, это не могло быть… и в таком сухом, совсем без воды и всего остального…

— Может быть, волшебство и должно быть сухим? — предположила Мэйвис. — Уже иду, тетя Энид! Кажется, оно срабатывает с горящими вещами, и, уж конечно, в воде его не бывает. А что ты видел?

— Это было похоже на Сабрину, — поведал Фрэнсис — только маленькую-маленькую. Понимаешь, не кукольно-маленькую, а живую, как будто смотришь на неё с обратного конца телескопа. Хотел бы я, чтобы и ты её увидела.

— Быстренько скажи ещё раз «Прекрасная Сабрина», пока я буду смотреть.

Услышь меня,

Прекрасная Сабрина,

Сквозь тихую, прозрачную волну …

— Ой, Мэйвис, это… это получилось! Там действительно что-то есть. Взгляни!

— Где? — спросила Мэйвис. — Я не вижу… о, ну дай же посмотреть!

— МЭЙВИС! — воззвала тётя Энид, теперь уже и в самом деле громко; Мэйвис пришлось оторваться от созерцания аквариума.

— Мне пора, — сказала она. — Не беда, завтра снова посмотрим. Ох, Фрэнс, если это… волшебство… ну, то есть… вот что я тебе скажу…

Но она так и не сказала, что именно собиралась сказать, потому что в комнату нетерпеливым вихрем влетела тетя Энид, и, затушив мимоходом все четыре свечи, вылетела, увлекая Мэйвис за собой. В дверях она обернулась и бросила:

— Спокойной ночи, Фрэнсис. Твоя очередь принимать ванну. Хорошенько вымой за ушами… Утром у нас будет слишком мало времени.

— Но Мэйвис всегда моется первой, — возразил мальчик. — Я самый старший!

— Ради всего святого, не смей спорить, дитя! — отрезала тётя Энид. — Мэйвис сегодня умывается в тазике в моей спальне, чтобы сэкономить время. Ступай… и чтобы никаких проделок, — она остановилась у двери. — Я хочу видеть, как ты идешь. Развернись — шагом марш!

Пришлось.

Если уж начинать муштру, надо хоть поучиться командовать правильно — «Кругом»! — размышлял он, сражаясь с пуговицами воротника в наполненной паром ванной. — Ну, ничего! Встану рано утром и погляжу, нельзя ли увидеть это ещё раз.

Так он и сделал… но, как бы рано он ни встал, тетя Энид и слуги встали ещё раньше. Аквариум был пуст — чисто вымытый, сверкающий и совершенно пустой.

Тетя Энид никак не могла понять, почему это Фрэнсис так мало ест за завтраком.

— Что она сделала со всем? — поинтересовался он позже.

— Я знаю, — Медленно ответил Бернард. — Она велела Эстер бросить всё в кухонный очаг… Я едва успел спасти свою рыбку.

— А как же мои ракушки? — с внезапным ужасом спросила Мэйвис.

— Она их забрала. Сказала, ты слишком маленькая, чтобы самой довести их до толку.

Вы, наверное, удивитесь, почему о судьбе содержимого аквариума они напрямую не спросили саму тётю Энид. Это вы не знаете тётю Энид. К тому же, в утро этого первого Дня, перед тем, как, можно сказать, всё и случилось (хотя Фрэнсис и утверждал, что увиденное им было всего лишь придумкой), в сердцах Мэйвис и её брата зародилось чувство неясного трепета. Они решили, что вовсе не горят желанием рассказывать взрослым об аквариуме и о том, что в нём было, а тем паче, — делиться этим с тётей Энид.

Расставаясь с аквариумом, а это стало для ребят самым тяжким испытанием, они даже подумывали послать маме телеграмму с вопросом, почему, в конце концов, нельзя прихватить его с собой, но, во-первых, телеграмму ещё надо было сформулировать так, чтобы мама не приняла эту абракадабру за шутку, а, во-вторых, сложившись, они смогли собрать лишь девять пенсов и полпенни, этого не хватило бы даже на простое изложение фактов, — один адрес

Миссис Десмонд,

Во владениях Миссис Пирс,

Вилла Истклиф,

Льюис Роуд,

Западный Бичфилд-на-море, Сассекс.

стоил девять пенсов, а самая простая просьба «Можно взять аквариум пожалуйста скажи да ответь немедленно» безнадёжно превышала размер их сбережений.

— Глупая идея, — сдался Фрэнсис.

— И всё равно, — добавила Кэтлин, — мы не успеем получить ответ до отъезда.

Об этом как раз никто и не подумал. И эта мысль стала слабым утешением.

— Но теперь, думая о возвращении, — сказала Мэйвис — мы будем знать, что есть отличный повод вернуться домой с моря, и плевать на всё остальное.

И это было правдой.

Глава II Пленница

На деревянных лопатах теплился нежно‑розовый оттенок новизны, царапины ещё не нарушили безупречный глянец вёдер, выкрашенных в зелёный и алый цвета, сети для ловли креветок ещё были целыми и пушистыми, какие бывают лишь до первой встречи с водой. Вёдра, лопаты и сети составляли самую верхнюю часть кипы багажа — то есть, знаете, такой штуки с огромными коробками снизу и большими сумками наверху, которые трещат по швам от наполняющих их одеял и тёплых курток, чемоданом с виднеющейся из трещины подкладкой, в котором так удобно хранить обувь; с косметичкой и прочей мелочью, которую можно даже и не упоминать.