Моисей - [18]

И пришла к нему одна из них, идя со скромностью, и сказала - "Отец мой зовет тебя, чтобы воздать тебе награду за то, что ты напоил для нас". И когда он пришел к нему и рассказал ему историю, он сказал: "Не бойся, ты спасся от людей неправедных!"...» (Коран. Сура 28. Аяты 22[23]—26). Год шел за годом, Моисей пас стада своего тестя на просторах Мадиама и при этом был вполне доволен своей участью. Изведавший в свое время сладость богатства и власти, он вдруг осознал всю справедливость укоренившегося среди семитских народов мнения, что только жизнь пастуха исполнена подлинной свободы и духовности. В отличие от царя или вельможи, он не обременен постоянными думами о нуждах государства и плетущихся вокруг него заговорах и интригах. В отличие от земледельца, упирающегося во время сева и уборки урожая глазами в землю и ничего не видящего, кроме ее черных комьев, у пастуха есть и возможность осознать бескрайность планеты, и время для того, чтобы поднять голову и посмотреть на звезды, а значит — и задуматься над вечными вопросами бытия. Кто знает, о чем размышлял Моисей, лежа ночами на пастбище и упершись взглядом в темное небо? Его возраст подбирался уже к восьмидесяти годам и, пожалуй, единственное, чего он желал — это тихо и спокойно дожить оставшиеся годы. Но именно в это время пробил час исполнения его миссии.

Глава четвертая. НЕОПАЛИМАЯ КУПИНА.

«И было спустя много времени: умер царь Египта, — продолжает свой рассказ Библия. — И застонали сыны Израиля от работы и возопили — и вознесся этот вопль от работы их ко Всесильному. И услышал Всесильный стенание их, и вспомнил Всесильный союз свой с Авраамом, Исааком и Иаковом. И увидел Всесильный сынов Израиля и познал Всесильный» (Исх. 2:23-25).

Еврейская традиционная хронология, утверждая, что новый фараон пришел к власти, когда Моисею было 76 лет, датирует эти события 2444 годом от Сотворения мира (1317 год до н. э.). В этом случае по наиболее признанной хронологии новым фараоном являлся не кто иной, как Хоремхеб (1317— 1290 годы до н.э.) — последний фараон 18-й династии, не принадлежавший к царскому роду и получивший трон исключительно потому, что женился на сестре жены покойного фараона Эхнатона. Но с учетом 163-летнего разрыва с другой принятой хронологией этим новым фараоном был Тутмос III (1490—1436 годы до н. э.). Многие же теологи (как еврейские, так и христианские), а вслед за ними популяризаторы Библии вроде Вернера и Косидовского настаивают на том, что умершим фараоном был Рамсес II (1286—1224 годы до н. э.), а вслед за ним на трон воссел его сын Мернептах (1224— 1204 годы до н. э.).

По версии В. Андриенко, «фараоном Исхода» был преемник Мернептаха Аменмес (1204—1194 годы до н. э.), погибший во время чуда рассечения Чермного моря. Именно поэтому, считает Андриенко, все попытки найти его могилу до сих пор оказывались безуспешными. В период правления Аменмеса в Египте снова началась смута, и он мог начать репрессии против евреев, видя в них возможных союзников тех, кто посягал на его власть. Одновременно Моисей мог воспользоваться смутой, чтобы вывести еврейских рабов из страны.

Но ведь есть еще хронология И. Великовского, вообще относящего эти события к кончине Аменемхета III и начавшейся за ней смуте, то есть, согласно общепринятой хронологии, к XVIII—XVII векам до н. э., а согласно поправкам Великовского, все к тому же XV столетию до н. э.

Как бы то ни было, несомненно одно: приход к власти нового фараона ознаменовался усилением гнета над евреями. Им были увеличены нормы выработки по укладке и изготовлению кирпичей; египтяне начали требовать, чтобы на строительные работы выходили не только мужчины, но и женщины и дети. Народные сказания расцвечивают эти ужасы рабства еще более яркими красками. Так, в своей книге "Мидраш рассказывает" раввин М. Вейсман приводит предание, согласно которому если евреи не делали в течение дня положенного количества кирпичей, египтяне вместо недостающих кирпичей замуровывали в стены еврейских детей.

Затем, когда фараон заболел проказой, его лекари посоветовали ему принимать ванны из крови еврейских детей. И тогда по приказу фараона ежедневно начали убивать по 300 детей: 150 — для утренней ванны фараона и 150 — для вечерней. И именно после этого кровавого указа, утверждает мидраш, евреи вспомнили о Боге и завопили к Нему так, что Он решил услышать и положить конец затянувшемуся на 210 (именно на 210, а не на 400) лет рабству.

Однако один из крупнейших комментаторов Писания XIX века раввин Ш. Р. Гирш высказывал мысль, что дело было не только в усилении тягот рабства, сколько в пришедшем к евреям осознании безвыходности своего положения.

«Мы верим, — писал он, — что очевидна связь между смертью царя и стоном народа от тягот рабства. Пока живы те люди, которые первыми начали совершать такое страшное преступление, как порабощение целого народа, есть надежда, что их совесть проснется и заставит их прекратить несправедливость, которая торжествовала в результате тирании. Но как только общественный институт, независимо оттого, какой вопиющей несправедливостью он порожден, переходит наряду с государственной властью в руки новых правителей, не знающих о происхождении этого института и о том, кто установил его, как законную прерогативу государства, исчезает всякая надежда на то, что новая власть сочтет возможным вносить самовольные изменения в освященную временем традицию. Она будет считать, что все общественные установления прежнего режима были санкционированы законом данной страны. И тогда свободные люди, превращенные в рабов такой сатанинской тиранией, обречены оставаться рабами на вечные времена. Таково проклятие незыблемости, присущее освященным веками общественным институтам...