Мои покойные жены - [16]

Перемена была разительной.

– Да ведь это сэр Генри! – воскликнул хозяин, сверкнув золотыми зубами в улыбке. Но радушие сразу сменилось беспокойством. – Опять угодили в передрягу?

– Ничего особенного, Элф. Просто небольшой конфликт с копами.

– Ваш друг тоже коп, верно?

– Верно, Элф. Но сейчас он не на службе. Задняя комната свободна?

Элф многозначительно подмигнул:

– Идите туда, заприте дверь и не открывайте ее, если не постучат три раза – это буду я. Предоставьте все мне, приятель. Я позабочусь, чтобы вас не беспокоили.

Они оказались в маленькой комнатушке, настолько полной застоявшегося табачного дыма, что он уменьшал и без того слабый свет. Окна были запечатаны картоном, хотя в затемнении уже не было надобности. Очевидно, здесь недавно была вечеринка – стулья были отодвинуты от большого круглого стола, на котором виднелись влажные кольца от стаканов. Над камином с ржавой решеткой висела гравюра, изображающая хайлендского[13] оленя.

Заперев дверь, Мастерс подошел к сэру Генри Мерривейлу, который сел за стол, и остановился перед ним, упершись кулаками в бока.

– Ну? – осведомился он.

– Что «ну»? – ворчливо отозвался Г. М.

– Вам не стыдно за себя?

Лицо Г. М. приняло выражение стоического мученичества.

– Объясните мне, Мастерс, почему такие вещи постоянно происходят именно со мной? Я иду по жизни с достоинством, ведя себя как лорд Честерфилд… – Г. М. абсолютно искренне этому верил, – и тем не менее всегда становлюсь жертвой какого-то чертова заговора. Можете объяснить почему?

– Конечно могу, – без колебаний ответил Мастерс. – Потому что вы сами на это напрашиваетесь. Если бы вы спокойно сидели в вашем клубе или дома с хорошей книгой и занимались тем, что подобает человеку вашего возраста, то не попадали бы в такие истории. Устраивать погром в развлекательном центре! Раздавать туалетную бумагу у входа в кинотеатр!

– Я не раздавал туалетную бумагу, черт побери! Я только сказал…

– А вы, мистер Мак-Фергас?

Шотландец, стоящий к ним спиной, опираясь локтями на каминную полку, был погружен в бездну каледонского[14] раскаяния.

– В меня вселился дьявол, – сокрушенно отозвался он. – На этот раз я не могу сваливать вину на виски.

– Что до вас, сэр Генри, вам послужит уроком, если завтра утром вы обнаружите у вашей двери одного из наших ребят. Говорю прямо, это может стоить вам шести недель тюрьмы.

– Не понимаю, как они смогут меня разоблачить, Мастерс.

– Не понимаете, вот как? – осведомился старший инспектор. – Где ваша шляпа?

Руки Г. М. взметнулись к лысине.

– Вы оставили ее в аркаде, не так ли? А на ней написано ваше имя.

– Я топтал ее! – простонал мистер Мак-Фергас. – В меня вселился дьявол!

– Это во-первых, – продолжал неумолимый Мастерс. – А во-вторых, я позволил вам прийти в «Страну игр» и посмотреть, как я арестую Джо Крота, если он там появится. Но, по-вашему, сколько шансов за то, что он теперь туда придет, если вы разнесли аркаду на мелкие кусочки? Ни… – Он вовремя сдержался, взглянув на Берил и судорожно глотнув. – Ни одного. Факт в том, сэр, что вы и меня втянули в жуткие неприятности.

Несмотря на всю браваду, Г. М. смотрел на Мастерса с видом получающего нагоняй Утенка Доналда.[15]

– Не то чтобы я не мог все уладить, – добавил старший инспектор, тыча пальцем в лицо Г. М. – Я могу и сделаю это, но при одном условии.

– При каком?

– Что вы перестанете строить из себя оскорбленную невинность, – ответил Мастерс, стукнув кулаком по столу, – и дадите мне совет по поводу дела Бьюли.

В дымной комнате с запотевшими стенами, где мистер Мак-Фергас почти проливал слезы под гравюрой хайлендского оленя, воцарилось долгое молчание.

– Шантаж, а? – осведомился наконец Г. М.

– Нет, сэр, это не шантаж.

– А мне это чертовски его напоминает, сынок.

– Если бы у нас не было новой информации, я бы не стал упоминать об этом в тысячный раз. Но похоже, она у нас появилась.

– В самом деле? Что за информация?

– Это, – Мастерс подтолкнул вперед Берил, – мисс Уэст, театральный режиссер, поставивший много пьес с участием мистера Брюса Рэнсома. А этот джентльмен – мистер Деннис Фостер, который… хм!..

– Солиситор[16] мистера Рэнсома, – подсказал Деннис.

Мастерс при всем желании не мог бы сделать более удачного представления, чем первое. Все, связанное со сценой, неизменно привлекало внимание сэра Генри Мерривейла, чьи собственные наклонности в этом направлении иногда приводили к плачевным результатам. Достав из кармана портсигар, Г. М. разглядывал Берил с интересом упыря.

Деннис с тревогой заметил, что Берил бледна как привидение.

– Когда я прислал вам большое досье на Роджера Бьюли, сэр, вы прочитали его? – снова заговорил Мастерс.

– Нет! – упрямо заявил Г. М.

– Бросьте! Давайте играть честно. Прочитали или нет?

– Ну… – Г. М. уставился на черную сигару, которую вертел в пальцах. – Может, я заглянул в него посмотреть, из-за чего полиция устраивает такую суету.

– Помните нашего свидетеля в Торки?

– Рыжеволосая девица по имени Милдред Лайонс, – тут же ответил Г. М. – Машинистка, которой всучили фальшивый десятишиллинговый банкнот. Она заглянула в окно и увидела… много чего.

– Значит, помните?