Мои печали и мечты - [151]
). Майор Кравцов. (Улыбаясь, осматривается). С Новым годом!
МИХАЕВА. И вас так же. Мы тут случайно, мы в гостях, а тут такое безобразие…
КРАВЦОВ. Потом расскажете. (Игорю). Боец, ты что тут расселся?
Игорь мычит, показывает связанные руки. Кравцов делает знак одному из «космонавтов», тот развязывает Игоря, отрывает со рта скотч.
ИГОРЬ. Павел Сергеевич, я за ними бежал, а они… (Встает, достает шлем из-под стола, куда тот закатился, напяливает на голову).
КРАВЦОВ. Все ясно. Нападение на сотрудника правоохранительных органов, взятие в заложники.
МАРГО. Он сам на нас напал!
КРАВЦОВ. Маргоша, радость моя, не трудись! На этот раз дело серьезное, два-три года тюрьмы светит тебе. Кто твоих детишек кормить будет? Господин Мезгирь? Он сам тунеядец.
МЕЗГИРЬ. Попрошу при исполнении не оскорблять!
КРАВЦОВ. А кто при исполнении? Ты, что ли? Чего ты такое исполняешь? Ладно, марш на выход. Тебя там лимузин с решеткой ждет.
МЕЗГИРЬ. На каком основании?
КРАВЦОВ. Организация несанкционированного митинга. Не считая захвата заложника.
МЕЗГИРЬ. Никто его не захватывал! А митинг давно кончился.
КРАВЦОВ. Ведь опытный человек, а споришь. Ну, хорошо, за оказание сопротивления органам правопорядка.
МЕЗГИРЬ. Я не оказываю!
КРАВЦОВ. Как же не оказываешь? Я тебе говорю — на выход, а ты сопротивляешься. Значит — оказываешь.
МЕЗГИРЬ. Ладно. В суде встретимся! А ее не трогайте, она беременная, между прочим.
КРАВЦОВ. Вот в тюрьме и родит.
ИГОРЬ (подходит к Мезгирю). Чего стоишь? Пошел!
Мезгирь идет к двери, Игорь бьет его сзади дубинкой по голове.
МАРГО (выхватывает пистолет). Не шевелиться! На пол все! Быстро на пол, я сказала!
КРАВЦОВ (медленно идет к ней). Маргоша, ты что? Разве так можно? Сама же пожалеешь. Вот убьешь меня, например, ты представляешь, как моя мама будет на могиле рыдать? Твоя бы рыдала?
МАРГО. Я выстрелю!
КРАВЦОВ. Не выстрелишь, Марго. Дай сюда.
МАРГО. Выстрелю! (Отдает пистолет).
КУЛИЧЕНКО. Надо же, какое геройство.
КРАВЦОВ (направляет на него пистолет, слышится щелчок). Пиф-паф! Не дают нашим бойцам боевых патронов, вот какая жалость. Пистолеты дают, а патронов нет. Парадокс! (Игорю). А за потерю оружия, боец, или уволят тебя с плохой характеристикой, или будешь пахать по двенадцать часов каждый день.
ИГОРЬ. Я без сознания был! У нее электрошокер.
МИХАЕВА. И телефоны у всех забрала!
Один из «космонавтов» подходит к Марго, срывает с нее сумку, вываливает содержимое на пол.
КРАВЦОВ. Марго, твой срок растет на глазах до такой статьи, что страшно подумать.
МАРГО (монотонно). Сволочи. Уроды. Шакалы.
КОСМОНАВТ. Пошла! (Бьет Марго дубинкой по рукам, которыми она закрывает голову).
КУЛИЧЕНКО. Что вы делаете? Она же не сопротивляется!
ИГОРЬ. Тебе тоже надо? (Кравцову). Разрешите?
КУЛИЧЕНКО. Чисто дидактически.
«Космонавты» хватают Марго и Мезгиря, передают кому-то в прихожей и возвращаются.
ГОЛОС МАРГО. У нас одежда там осталась!
Один из «космонавтов» берет куртки Мезгиря и Марго и швыряет их в прихожую. Игорь неспешно подходит к отступающему Куличенко.
КУЛИЧЕНКО. Только попробуй!
Игорь замахивается дубинкой, но бьет кулаком под дых, Куличенко валится на пол.
НАТАЛЬЯ. Вы что?! Вы совсем с ума сошли? Вы знаете, где я работаю? Владик! (Склоняется над мужем).
КРАВЦОВ. Документы предъявили все.
НАТАЛЬЯ. Мы здесь живем, какие еще документы! Я в суд подам за вторжение в частную квартиру!
КРАВЦОВ. Это не вторжение, а освобождение заложника и пресечение других противоправных действий.
Наталья поднимает мужа, помогает ему сесть, тот держится за живот.
Снежана, Матвей и Михаева отдают Кравцову паспорта, он их рассматривает.
КРАВЦОВ. Михаев Матвей… Знаем, знаем. Производство водки из солярки, нарзана из канализации, итальянской мебели из русских опилок.
МАТВЕЙ. Наговаривают на меня. А вы без доказательств не имеете права! Мы с Сергеем Ильичом на эту тему уже беседовали.
КРАВЦОВ. Неужели? А почему я не знаю?
МАТВЕЙ. Теперь знаете.
КРАВЦОВ. Ладно, мы эту тему еще продолжим.
МИХАЕВА. Матюша, о чем он?
МАТВЕЙ. Потом объясню.
КРАВЦОВ (смотрит паспорт Снежаны). Тишкова Анна Анатольевна. Минуточку. Вы что, актриса, что ли?
СНЕЖАНА. А вы ходите в театр?
КРАВЦОВ. Племянник у меня там работает, Витя Лахов, знаете, конечно?
СНЕЖАНА. Само собой.
КРАВЦОВ. Я на каждую премьеру хожу, всех актеров знаю. Вы как здесь?
СНЕЖАНА. Шла по улице, эти налетели, смяли, побежали. Я вообще-то на елку в детский дом шла. Шефское выступление.
НИНА. Врет она, она проститутка!
СНЕЖАНА. Я пошутила. Наверно, не очень удачно. У нас спектакль идет «Снегурочка», я там в таком вот наряде прихожу в дом и встречаю человека, которого любила. А он как раз собирается жениться на другой. Ну, и я, то есть героиня, Снежана ее зовут, она делает все, чтобы расстроить брак. Даже проституткой представляется. Я и решила порепетировать. Вообще эта роль меня испортила, я перестала верить в любовь и счастье. (Нине). Не выходи за него, он тебе предложение делал, а сам у меня в кухне телефончик спросил. В кармане у него, в блокнотике записан, можешь посмотреть. Ох, какая же я стерва…
МАТВЕЙ. Нина…
Нина идет к себе в комнату.
КРАВЦОВ. Девушка, я с вами еще не закончил!
Здесь должна быть аннотация. Но ее не будет. Обычно аннотации пишут издательства, беззастенчиво превознося автора, или сам автор, стеснительно и косноязычно намекая на уникальность своего творения. Надоело, дорогие читатели, сами решайте, читать или нет. Без рекламы. Скажу только, что каждый может найти в этой книге что-то свое – свои истории, мысли и фантазии, свои любимые жанры плюс тот жанр, который я придумал и назвал «стослов» – потому что в тексте именно сто слов. Кто не верит, пусть посчитает слова вот здесь, их тоже сто.
Можно сказать, что «Оно» — роман о гермафродите. И вроде так и есть. Но за образом и судьбой человека с неопределенным именем Валько — метафора времени, которым мы все в какой-то степени гермафродитированы. Понятно, что не в физиологическом смысле, а более глубоком. И «Они», и «Мы», и эта книга Слаповского, тоже названная местоимением, — о нас. При этом неожиданная — как всегда. Возможно, следующей будет книга «Она» — о любви. Или «Я» — о себе. А возможно — веселое и лиричное сочинение на сюжеты из повседневной жизни, за которое привычно ухватятся киношники или телевизионщики.
Писатель и сценарист Алексей Слаповский придумал страну Бермудию давно, но только теперь решился написать о ней – для подростков, взрослых и для самого себя.В этой стране исполняются все желания! Здесь есть все, что ты захочешь! Да вот только беда: дурацкая Бермудия выполняет самые дурацкие желания. Она делает все, о чем ты только подумаешь. Жители Бермудии не могут встретиться без взаимного желания, зато они в силах воображелать себе самолет и улететь куда угодно. Нельзя только убежать, улететь, уплыть из самой Бермудии…Удастся ли братьям Вику и Нику перехитрить коварную страну и спасти ее обитателей?..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Один из знаменитых людей нашего времени высокомерно ляпнул, что мы живем в эпоху «цивилизованной коррупции». Слаповский в своей повести «У нас убивают по вторникам» догадался об этом раньше – о том, что в нашей родной стране воруют, сажают и убивают не как попало, а организованно, упорядоченно, в порядке очереди. Цивилизованно. Но где смерть, там и любовь; об этом – истории, в которых автор рискнул высказаться от лица женщины.
События разворачиваются в вымышленном поселке, который поделен русско-украинской границей на востоке Украины, рядом с зоной боевых действий. Туда приезжает к своему брату странный человек Евгений, который говорит о себе в третьем лице и называет себя гением. Он одновременно и безумен, и мудр. Он растолковывает людям их мысли и поступки. Все растерялись в этом мире, все видят в себе именно то, что увидел Евгений. А он влюбляется в красавицу Светлану, у которой есть жених…Слаповский называет свой метод «ироническим романтизмом», это скорее – трагикомедия в прозе.
В книге представлены два произведения популярного российского писателя: «Первое второе пришествие» и «Вещий сон».
Это вторая книга пьес Алексея Слаповского, выпускаемая нашим издательством. Первая, «ЗЖЛ» («Замечательная жизнь людей») оказалась весьма востребованной и в театрах, и у читателей. В данный сборник вошли произведения поставленные, уже имеющие сценическую историю, и совсем новые, недавно написанные. Пересказывать их содержание сложно, но какое-то представление дают наименования жанров, которые предлагает автор. Уже они говорят о многом: реалити-шоу для театра, современная притча, психологический боевик, печальная комедия, драмокомическая пьеса (местами в стихах), страшная, но интересная быль, эксцентрическая комедия, наивный трагифарс, эпопема, лиродрама… При этом самая, быть может, сложная вещь, называющаяся «Осколки», обозначена просто – пьеса, что выглядит неожиданно экстравагантно на общем фоне.
"Издранное, или Книга для тех, кто не любит читать" — самое полное собрание рассказов Алексея Слаповского. Автор представляет их так: "Это стилистика антиабсурда. Такого нет (или очень мало) в реальной жизни, но может быть и должно быть".Мир абсурден, перевернут с ног на голову. А если его вернуть в исходное положение? Получится мир людей беспредельно честных и добрых, любящих и бескорыстных… До абсурда. На самом деле все, как в жизни, — только интересней.
Остросюжетный детективно-приключенческий роман «Анкета» открывает серию книг известного писателя и драматурга Алексея Слаповского, занимающего, по опросу ведущих критиков страны, первое место в рейтинге «Открытие девяностых».Это роман об удивительных приключениях составителя кроссвордов, который надумал поступить на службу в МВД и должен был для этого заполнить тест-анкету из 377 вопросов. Герой буквально заболевает анкетой, вступает с ней в борьбу… Одновременно он попадает в криминальную переделку, в любовную историю, и все эти сюжетные линии сплетаются в единый узел.Включенные в книгу рассказы «Крюк», «Кумир» и «Братья» из цикла «Общедоступный песенник» раскрывают другие стороны литературного дарования А. Слаповского.