Мои неотразимые гадюки. Книга 1 - [43]

Дон демонстративно зачавкал, дескать, когда я ем, не стой под стрелой.

— Ладно, потом поговорим, — дозволила Лэйра.

— И не здесь, — уточнил Дон и снова набил рот.

Пробный выход в свет прошёл оглушительно просто: они добрались до ворот, и вышли из крепости, не удостоившись вопросом, куда это малолеток понесло? С холма спускались по обочине дороги: тут с утра уже сплошное столпотворение из телег и крытых возов. Видать, подошёл день налоговых выплат — зачем-то же Нуобат торопился домой, как на пожар.

Но транспорт вёл себя аккуратно, так что молодых господ из крепости лишь слегка припорошило пылюкой. Зато на них косились с удивлением, из чего Дон сделал очевидный вывод: родовитые дети тут так запросто не шляются. И где попало не околачиваются.

Вывод подтвердился у первой же богатой лавки в двухэтажном доме, подпирающем склон холма. Два бородатых мужика в шляпах с широкими полями и в долгополых расшитых жилетах вылупились на них, как ветеринар на кита. Дон, как и пристало младшему, склонил голову перед старшими — девчонкам это в обязанности не вменялось. Все три цацы в белоснежных рубахах — знак их бездельного существования — проплыли мимо любопытствующих, гордо вздёрнув подбородки. Две старшие держали за ручки младшую, но та даже не пыталась хулигански поджать ножки. И не крутила по сторонам головкой: любопытного в этом городе было с гулькин нос. Обычные дома, обычная улица. Намозоливший глаза прикид прохожих и незатейливые разговоры. И чего попёрлись в такую даль?

— А мне вот интересно, — вдруг задумчиво пробормотала Паксая, зыркнув по сторонам. — Почему Татона не слишком печалилась, когда отпустила нас сюда? Она хорошая мать.

— Потому и не печалилась, — вполголоса ответила Лэйра. — Столица же. Сыну хорошее образование. А в будущем тёплое местечко при каштартане. Тебе козырного мужа.

Дон увидал в просвете боковой улицы, мимо которой они топали, нечто, похожее на фонтан среди раскидистых деревьев. Он тут же завернул девчонок в эту боковушку и потащил в тенёк у водички. Солнце пекло немилосердно. И хотя Пакс был привычен к местным погодам, Дону от этой жарищи было рефлекторно муторно. Он не любил жару дома, не приветствовал её и здесь.

Заросли оказались чем-то вроде скромного городского садика с карликовыми — по местным меркам — фруктовыми деревцами. Фонтан, сложенный вкруговую из белых шлифованных камней, выдувал вверх пять жиденьких струек из открытых ртов вставших на хвосты змей. От фонтана к ближайшим домам шли два жёлоба, по которым вода утекала для хозяйственных нужд. В принципе, дефицита воды здесь не наблюдалось, но и транжирить её бестолку как-то не принято. Народ в оазисе не толпился — все работают. Так что четвёрка малолетних богатых бездельников устроила себе на бортике фонтана комфортный тет-а-тет.

— А ведь Татона была единственной подругой матери Лэйры и Лэти, — продолжил Дон поднятый разговор, поплескав на лицо тёплой водичкой. — Как бы эта женщина не осторожничала, без посторонней помощи в этом мире гадине не обойтись. Уверен: Татона знала о её сущности. Ваш отец, кстати, тоже доверял Татоне больше, чем другим. Может, зря мы её не прощупали?

— Намекаешь, что Татона намеренно отпустила нас сюда? — наморщила лобик Паксая. — Хочет, чтобы мы защитили девчонок? Что-то сомневаюсь. Ради этого подставлять собственных детей?

— Мутации передаются по наследству, — напомнила Лэйра общеизвестный факт. — Донат тоже не случайно вылупился гадом. Трудно поверить, будто в его роду лишь один манипулятор.

— А без тебя нам не догадаться! — прошипел Дон. — Зря я пошёл у тебя на поводу и согласился не трогать Татону. Прощупали бы и точно знали, что у неё на уме.

— Не капризничай, — шикнула на него сестрица. — Какая разница? И так понятно: Татона либо знает, что её дети замараны гадством, либо подозревает. Донатик, ты сказал, что такие субчики, как ты, были зверски засекречены. Так, что теперь ничего кроме слухов и басен о них не известно. А мы от тебя знаем, что манипуляторами были только мужчины. Может так быть, что Татона и меня считает гадиной?

— Вполне, — одобрила Лэйра ход её мыслей. — Возможно, потому она и отпустила вас без возражений. Вместе мутантам проще выжить. Тут она, как мать, не смогла бы защитить вас лучше. Это облегчает женщине разлуку с детьми. Представляю, каково ей сейчас.

— Дети ж от костра спасаются, а не в запой уходят, — проворчал Дон.

— Заткнись, медноголовый! — обругала его Паксая бесчувственным идиотом на местный лад. — Совесть поимей.

— Я что, лично убил её детей?! — огрызнулся Дон. — Я сюда не напрашивался. Тоже, между прочим, жертва чьей-то дебильной выходки. И что? Теперь должен стыдиться того, что ничего не испытываю к этой женщине? Огорчу вас: ни хрена я не стыжусь! А вот горе моей матери меня достаёт каждый раз, как о ней подумаю.

— Не выражайся, — усмехнулась Паксая. — Надо же: это ругательство просто универсальное в любом мире. Ты тут ещё культуру нашей матерщины привей. Войдёшь в историю.

— Будем исходить из того, что Татона знает, кем являются её дети, — не поддержала подругу Лэйра в желании позубоскалить. — А ещё об этом знает Лэкс. И почти наверняка ваш местный отец. Кстати, а он не схлопотал ту же наследственность?