Могильщик - [86]
Лихорадка измотала его, уменьшила в размерах. Тело было легким. Эвелин без особых проблем перетащила его в шкаф, запихнула в самый темный угол, накрыла его старым плащом и задвинула туда всю свою хоккейную амуницию. Эвелин была спортивная девушка.
Затем она открыла настежь окно, бросила простыни в корзину для стирки и легла в постель, боясь, что мама сейчас войдет, чтобы будить ее в школу.
— Дорогая, ты так простудишься насмерть! — закричала миссис Пайкер-Смит, входя ровно в половине восьмого.
День за окном был ясный и свежий.
— Что это за странный запах? — Мама стояла рядом со шкафом и морщила нос. — Это, наверное, твоя хоккейная форма, — решила она. — Надо ее постирать.
Сонное бормотание из-под одеяла.
— Пора вставать, милая! — И мама пошла вниз по лестнице.
Эвелин стояла в палатке, тяжело дыша. Все утро мертвец лежал в ее шкафу, и эти часы дались ей нелегко.
После ланча отец отправился в больницу, мама ушла играть в бридж, а миссис Гэппи пошла по магазинам. Эвелин вытащила труп из шкафа и стала спускать по лестнице, держа его крепко за кисти рук.
Голова мертвеца покачивалась на груди, а ноги стучали по ступенькам. Он казался таким маленьким, таким легким, что Эвелин опять стало грустно. Ее глаза наполнились слезами, когда она тащила его по кухне. Она оставила его здесь на минуту, чтобы налить себе стакан воды. Над раковиной было окно. Она посмотрела в сад. Вяз в дальнем углу у забора снова размахивал ветками. Здоровенный персидский кот прогуливался по крыше старого сарая, задрав хвост. Эвелин выпила воды и потащила труп по ступеньками веранды, мимо клумбы, по траве, мимо пруда, и дальше в кусты, к рваной палатке.
И теперь его надо было похоронить.
Еще давно Эвелин успела оторвать дверь старого сарая, которая болталась на одной петле. Из сарая дохнуло плесенью, пылью и сырой землей. Свет почти не проникал сюда. Куча мешков валялась в углу, и прогнивший дощатый пол подозрительно прогибался. Эвелин пробовала там однажды наступать, но сейчас предпочитала соблюдать осторожность, потому что все три субстанции — холст, дерево и земля — прогнив, уже смешивались друг с другом, будто их подталкивала к тому ностальгия по примитивному состоянию червивой жижи, в утрате структуры и различий, всего, что могло бы идентифицировать их или хоть как-то отделять. И другие признаки говорили об упадке и разрушении в этом пыльном старом сарае. На подоконнике, под слоем паутины, валялись маленькие застывшие трупы мух и разных насекомых, с тоненькими лапками, скрюченными, будто в стремлении спрятаться, закрыться. На стене когда-то висели фотографии. Теперь их загнутые края топорщились, как ножки у дохлых мух. От изображения остались лишь смутные тени, предположительно людей, которые давным-давно стояли перед объективом, предположительно — живые. Будто они умерли от затхлого воздуха, от малярии, в этом всеми забытом углу сада, в пыльном старом сарае, где все должно стать бесформенным и единым...
Но у Эвелин не было времени для рассматривания этих деталей.
Она подняла с пола лопату, оранжевую от ржавчины, но еще крепкую, закрыла дверь и побежала навстречу ветру и солнечному дню, и снова скрылась в кустах.
Теперь она работала быстро и методично. Она обрушила палатку, заметив при этом, как заползали в складках экваториальные насекомые. Она расстелила палатку и положила на нее труп мужчины, его походную кровать рядом с ним и складной стул вместе с тем, что на нем было — все вещи, которые спасали бедного путешественника в его стремительном бегстве от пигмеев, существовавших либо в реальных джунглях, либо в его беспокойном мозгу. Эвелин не суждено узнать...
И затем она копала... копала два часа. У нее были сильные молодые мускулы. Она выкопала большую яму в самой гуще рододендронов, в самом дальнем конце сада.
Закончив, она подтащила палатку к яме. Затем сожгла его засаленную карту, твердую от пота, и пепел высыпала в яму. Она бросила туда же револьвер, выдернув его из-за пояса путешественника и немного всплакнув; потом фляжку и керосиновую лампу, а затем его самого, в его могилу, но оплаканного, и, может быть, это все, что ему было надо. Как и любому из нас.
Она видела его иногда, в последующие дни, из окна своей спальни, когда ярко светила луна. Обычно он стоял рядом с прудом. Лицо бледное в лунном свете, руки слегка дрожат. Лихорадка еще мучила его, но, казалось, он больше не испытывал смертельного страха. Конечно, ведь он теперь не существовал. А может, его никогда и не было. Эвелин видела путешественника все реже. И к тому времени, когда она закончила колледж, он исчез из ее жизни навсегда.
Телефон затрезвонил на столе, когда шериф Пиви уже вышел и закрыл за собой дверь. Я потянулся через стол и нехотя взял трубку:
— Помощник шерифа Миллер у телефона.
— Пит, это Трой Дайкус.
Трой занимался в летном клубе, который посещал и я, поэтому волнение в его голосе меня так встревожило.
— Трой, сегодня ведь твой летный день, — сказал я. — Ты в порядке, надеюсь...
— За самолет не волнуйся. — Пит читал мои мысли. У меня сразу улучшилось настроение, и я откинулся на спинку стула. — Я хочу сообщить, что, когда летел обратно, сделав разворот над Волчьим островом, я глянул вниз и увидел что-то, похожее на тело... я бы сказал — труп. Он лежал на песчаной косе, ну знаешь, справа от Французской бухты.
Будни спасателей нельзя назвать серыми. Каждый день автокатастрофы, случайные ранения, суициды... Но сотрудники МЧС относятся к этому с пониманием: от несчастного случая не застрахован никто, все мы под богом ходим. Однако история с мальчиком Вадимом заставляет их усомниться в том, что это несчастный случай. Уже не в первый раз приезжают они спасать нерадивого мальчугана. Вот и теперь ЧП – пацан выбрался из окна на карниз шестого этажа... За что судьба так жестоко испытывает мальчика, подвергая его жизнь смертельному риску? И судьба ли? На досуге спасатели начинают «играть в сыщиков», вспоминая мальчика и выдвигая различные версии случившегося.
На горнолыжной базе «Джаловчат» в вагоне канатной дороги застряли парень с девушкой. На помощь им примчалась бригада спасателей МЧС – Борис Мостовой, Олег Чистяков и Ольга Синицкая. Вызволить горемычную парочку – дело техники. Но приключения спасателей еще только начинаются… Внезапно в горах происходит обвал, блокирующий единственную дорогу с базы. И в это же время спасатели находят под обрывом автомобиль, а в нем – водителя со смертельным ножевым ранением. Убийца не мог прорваться через завал, а значит, он где-то на базе, среди отдыхающих.
Фармацевтическая фирма «Гелиос» с размахом праздновала день рождения одной из сотрудниц. В самый разгар торжества был найден труп любимой собаки начальника. Подозрительное происшествие совпало с исчезновением хозяина фирмы Бориса Гольдмана, что привлекло внимание милиции. Следователь Тарасов хладнокровно взялся распутать клубок интриг и разоблачить преступный клан. Все его подозрения сходятся на противоречивой фигуре Марты, коммерческого директора «Гелиоса» и по совместительству жены Гольдмана…
Одержимому высокой идеей человеку невольно покоряются и чистые сердца, и погрязшие в грехах души — этой идеей Ги де Кара обязательно увлечётся читатель романа «Храм ненависти». Он интересен и любителю психологического романа, и поклоннику детектива.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Золотая пуля». Так называют в городе агентство, в котором работают журналисты-инвестигейторы (или, в переводе на русский — «расследователи»). Возглавляет это вымышленное агентство Андрей Обнорский — герой романов Андрея Константинова и снятого по этим романам телесериала «Бандитский Петербург». В «Золотой пуле»-3 вы встретитесь не только с Обнорским, но и с его соратниками-журналистами: Николаем Повзло, Зурабом Гвичия, Светланой Завгородней, Нонной Железняк, Георгием Зудинцевым и другими. Все они попадают порой в опасные, а порой и комичные ситуации.