Могильные секреты - [68]

Райан вытащил четыре книги. Все были знакомы: «Гватемала: убийство, сошедшее с рук», «Резня в Рабинале», «Государственная жестокость в Гватемале: 1960–1999», «Гватемала: никогда не повторится».

— Может Нордстерн действительно занимался правами человека, — задумчиво предположила я.

Райан в это время отстегнул молнию на боковом кармашке.

— Приветики!

Он вынул оттуда авиабилет, ключ и блокнот. Я ждала пока он проверит билет.

— Он прилетел в Монреаль в прошлый четверг «Американскими авиалиниями».

— 12:57, через Майами?

— Ага.

— Мы летели этим рейсом с миссис Спектер.

— Ты его видела?

— Нас привезли прямо к трапу, зашли последние, вышли первые, ждали в VIP-зале.

— Может он следил за тобой.

— Или за женой посла.

— И то верно.

— Билет в оба конца?

— Открытая дата вылета, — кивнул Райан.

Пока он разглядывал ключ, я еще раз осмотрела вещи Нордстерна. Очевидно что он собирался вернуться в номер. Осознавал ли он опасность? Понимал ли что его могут убрать?

Райан помахал ключом, показывая брелок с адресом: отель «Тодос Сантос», Кале,12, Зона 1.

— Итак, значит Нордстерн собирался вернуться в Гватемалу, — размышляла я.

Когда Райан открыл блокнот из него выпал белый конверт. По звуку я поняла что внутри.

Из раскрытого конверта на ладонь выпал диск. На наклейке красовалась надпись: CТEЛ.

— Что за, мать его, еще за «стел»? — воскликнул Райан.

— Панк-рок? — я по-прежнему смущалась от своего незнания такой музыки.

— Каменный рок?

— Или это код на испанском, — сказал я и тут же подумала что на это совсем не похоже.

— Скелет? — гадал Райан.

— Через «т»?

— Может парень неграмотно писал, — пожал плечами Райан.

— Он был журналист, — напомнила я.

— Телефон?

И мы оба одновременно произнесли:

— Спектер!

— Боже, ты думаешь Нордстерн записал разговоры с телефона дочери?

Я вспомнила о мигрени матери Шанталь.

— Помнишь как миссис Спектер говорила об играх своего супруга?

— Считаешь, для муженька проблема держать ширинку закрытой?

— Может Нордстерна интересовала вовсе не Шанталь.

— Типа, он хотел подцепить рыбку покрупней?

— Видимо это он и имел в виду, когда говорил что я далека от истины.

— Посол-гуляка не особо большая сенсация.

— Да, не особо.

— Маловато чтобы припереть парня.

— А как же шерсть посольского животного на джинсах жертвы?

— Когтеточка?

— Вот черт!

— Что такое?

— Просто вспомнила кое-что.

Райан жестом потребовал продолжения.

— Я рассказывала тебе как двое наших из команды в Чупан-Йа были подстрелены?

— Да.

— Карлос умер, Молли выжила.

— Как она?

— Доктора предсказывают полное выздоровление. Она возвратилась в Миннесоту, но мы с Матео навестили ее в больнице до отъезда из Гватемалы. Ее воспоминания туманные, но Молли считает, что запомнила как нападавшие говорили о некоем инспекторе. Матео и я решили, что может быть они произнесли «Спектер».

— Гребаный Моби Дик!

Я сунула диск обратно в конверт.

Когда я подняла глаза, то Райан смотрел на меня без тени улыбки.

— Что?

— Зачем Чикагскому журналисту ехать за людьми в Монреаль, основываясь только на истории, произошедшей в Гватемале? Подумай.

Я честно задумалась.

— Нордстерн раскопал что-то настолько горячее что его грохнули в чужой стране.

Я об этом тоже думала.

— Держи ухо востро, Брэннан. Эти люди хотели зажарить Нордстерна. Они без тормозов и не остановятся на этом.

Я почувствовала как волоски на руках встали дыбом. Но этот момент ускользнул и, Райан улыбнулся, снова становясь легкомысленным копом.

— Я позвоню чтобы Гальяно покопался в «Тодос Сантос».

— А я еще посоветую пойти и накопать чего-нибудь на Спектера, пока я закончу восстановление лица. Потом мы посмотрим диск, почитаем блокнотик Нордстерна и решим что дальше делать.

Улыбка Райана стала до ушей.

— Черт! А слухи подтверждаются!

— Какие еще слухи?

— Что ты мозг операции.

Я еле подавила желание пнуть его ногой.

* * *

Звонок прозвенел как раз когда я стряхивала дождь со своего зонтика. Голос на том конце трубки был из тех, кого я хотела бы услышать в последнюю очередь. Я пригласила его владельца в свой офис с энтузиазмом, который я оставляю только для аудиторов или исламских фундаменталистов.

Сержант-детектив Люк Клодель появился через несколько минут — прямая спина, на лице постоянное выражение презрительности. Я встала, но не вышла из-за своего стола.

— Добрый день, господин Клодель. Как дела? — поздоровалась я на французском языке.

Приветствий я и не ожидала, так что не расстроилась.

— Я должен задать несколько вопросов.

Клодель рассматривал меня как неприятную необходимость, статус, неохотно предоставленный после моего успешного участия в нескольких расследованиях убийств. Со мной Клодель всегда был холоден, сдержан и неизменно франкоязычен. И его переход на английский меня удивил.

— Присаживайтесь, пожалуйста.

Он сел. Я тоже.

Клодель положил на стол диктофон.

— Разговор будет записываться.

Естественно, я не против, ты высокомерный придурок, похожий на ястреба.

— Без проблем, — согласилась я вслух.

Клодель включил запись, назвал время, дату и наши имена.

— Я возглавляю расследование по перестрелке прошлой ночью.

О, да, как все счастливы! Я молчала и ждала.

— Вы там были?

— Да.

— Был ли у вас свободный обзор на произошедшие события?