Могильные секреты - [36]

Гальяно рассматривал толпу собравшуюся сверху.

— Ни слова прессе пока я не переговорю с родственниками!

Он обернулся ко мне.

— Что вы будете делать?

Что я не хотела бы сделать, так это повторить свой прокол в отеле «Параисо».

— Мне понадобится мешок для трупа и несколько часов.

— Они у вас есть.

— Но немного, — я услышала в своем голосе злобные нотки.

— Занимайтесь этим столько сколько нужно.

В его тоне я услышала уверенность что в этот раз Диаз меня не побеспокоит.

Надев резиновые перчатки я прошла по дну оврага в самый конец, опустилась на четыре конечности и начала методическое изучение грязи и листьев. Так же как и тогда в отеле все мои действия Ксикей фиксировал на свой «Никон».

Череп лежал в шести футах от тела, видимо падальщики таскали его пока не надоело. Возле черепа был клок волос. Через два фута от волос из земли торчали фаланги пальцев, указывая что здесь находились кости рук.

Как только Ксикей сфотографировал все, а я тщательно записала местоположение частей тела, я вернулась к месту где лежала основная часть тела. Закончила осмотр там и прошла весь пятачок поперек, затем перпендикулярно, внимательно вглядываясь себе под ноги.

Ничего.

Вернувшись к скелету я вытащила фонарик и осветила останки. Эрнандес был прав. Сомневаюсь что через десять месяцев я найду на теле какие-либо следы, но надеюсь что под полиэтиленом, пока его не разодрали животные, кое-что могло сохранится.

Я расстегнула молнию.

И хотя найти какие-либо следы казалось уже не возможно, я все же старалась аккуратно работать только над расстеленной простыней. Если вдруг обнаружатся какие-нибудь частицы, волосы или материя, то мы сможем изучить их в лаборатории.

Подсвечивая себе фонариком я осторожно перевернула скелет на спину. Вонь усилилась. В разные стороны кинулись разбегаться сороконожки и жучки. Надо мной щелкал фотоаппаратом Ксикей.

В таком высокогорном климате как здесь, скелетезация может наступить через несколько месяцев, а может и недель, в зависимости от активности насекомых и хищников. Если жертва туго завернута соответственно разложение может замедлиться. Соединительные ткани и мускулы вообще могут мумифицироваться. Здесь именно это и произошло. Кости были еще на своих местах, соединенные мускулами.

Я изучала тело, вспоминая фото восемнадцатилетней девушки Клаудии де Альда. От злости аж зубами заскрипела.

В этот раз ничего не получится у тебя, Диаз!

Постоянно двигаясь в поисках наилучшей позиции для работы, я начала осмотр с места где должна быть голова и дюйм за дюймом продвигалась к ногам. Я полностью сконцентрировалась на работе. Время шло, люди приходили и уходили. Спина и колени уже болели. Глаза и лицо зудели от пыли и укусов мошкары.

Где-то на периферии зрительного обзора я заметила что Гальяно исчез. Ксикей и Колом продолжили осмотр склона. У тела я работала одна, вокруг слышала только приглушенные разговоры и пение птиц.

Два часа спустя труп, его пластиковая упаковка и остатки одежды были упакованы в специальный мешок, который еще раз был упакован в контейнер «Зиплокс». Заполненный мною бланк гласил что у тела не хватает всего-то пяти фаланг и двух зубов.

На сей раз я не на глаз определяла пол останков. Я провела долгий, основательный осмотр каждой косточки скелета.

Тело принадлежало девушке 19–20 лет. Черепно-лицевые особенности говорили о том что девушка была монголоидной расы. У нее хорошо излеченный перелом правой лучевой кости, и пломбы в четырех молярах.

Но что я не могла сказать так это что же с ней произошло. Мой осмотр не выявил ни огнестрельных ран, ни колото-резанных травм.

— Де ла Альда? — спросил вернувшийся Гальяно.

— Подходит по параметрам.

— Что с ней случилось?

— Ни порезов, ни пулевых, ни разрывов. Теперь у вас столько же информации сколько и у меня.

— Гиоид?

Это Гальяно упомянул подъязычную кость в форме подковы. У взрослых при удушении эта кость может поломаться.

— Не тронута. Но это ничего не говорит для такой молодой жертвы.

Такой молодой… как жертва в канализации. Я заметила блеск в глазах Гальяно и поняла что он подумал о том же.

Я попыталась встать, но колени занемели и ноги подогнулись так что я стала заваливаться на детектива. Он подхватил меня и мы на какое-то мгновение замерли, обхватив друг друга. Мои щеки запылали от прикосновения к его груди.

Удивившись такой реакции, я отпрянула и увлеченно занялась снятием перчаток. Я чувствовала как его телячьи глаза в упор смотрят на меня, но сама не подняла глаз.

— Эрнандес узнал что-нибудь?

— Никто ничего не слышал и не видел.

— У вас есть зубные записи де Альда?

— Да.

— Должны быть подробные записи.

Я взглянула на него, затем снова на перчатки. Были ли наши объятия дольше положенного, после того как я уже стояла на ногах? Или мне все это показалось?

— Вы здесь закончили? — хмуро поинтересовался он.

— Все сделано, кроме раскопок.

Гальяно посмотрел на часы и я, как собака Павлова, тоже взглянула на свои. 5:10 вечера.

— Вы собираетесь их начать сейчас?

— Я собираюсь с этим закончить. Если где-то там гуляет психованный придурок, зацикленный на девушках, он наверняка уже выбирает себе новую жертву пока мы тут с вами разговариваем.