– Прошу вас, перестаньте называть меня сенатором.
– А как мне вас называть? Элизабет?
– Родные и друзья зовут меня Лиззи.
– Лиззи? – повторил Джек, не сводя глаз с ее лица. – Как удивительно.
– Почему?
Его губы дернулись, когда он положил сахар в свой черный чай.
– Мне кажется, что женщина, которую называют Лиззи, сильно отличается от той, которую называют Элизабет.
– Правда? И каким же образом? – спросила Лиззи и тут же об этом пожалела.
– Когда я слышу имя Элизабет, у меня возникают ассоциации с королевой, – сказал Джек.
– Моя мать была бы рада это слышать. Именно по этой причине она и назвала меня Элизабет.
– Она назвала вас в честь королевы?
– Да. Она назвала всех трех своих дочерей в честь сильных женщин. Моих младших сестер она назвала Джеки в честь Джеки Онассис и Скарлетт в честь Скарлетт О'Хара.
– Правда? – Откинувшись на спинку стула, Джек мягко рассмеялся. – Должно быть, ваша мать вами гордится. Федеральный сенатор – это очень солидная должность.
– Да, я уверена, что она мной гордится.
– Но она по-прежнему называет вас Лиззи.
Лиззи… Саrа…
С долей грусти Лиззи вспомнила, как ее мать отреагировала на новость, которую она ей сообщила, когда на прошлой неделе приехала в Италию в родной поселок Монта-Корренти. Она крепко обняла дочь и расплакалась от радости.
Лиза Фиренци пришла в восторг от того, что ее старшая дочь наконец станет матерью. Она на удивление спокойно отнеслась к тому, что отцом ребенка был анонимный донор. Впрочем, Лиза Фиренци всегда была женщиной свободных нравов.
Яблочко от яблони…
Сделав глоток горячего крепкого чая, Лиззи прогнала воспоминания о семейном скандале, который разразился в конце ее визита, и спросила Джека:
– Чем Лиззи отличается от Элизабет? Какими качествами, по-вашему, обладает женщина по имени Лиззи?
Джек рассмеялся, и в его глазах появился озорной блеск.
– Боюсь, я недостаточно хорошо вас знаю, чтобы ответить на этот вопрос.
Он с ней флиртовал, черт побери! Она немедленно должна положить этому конец. Ей сейчас определенно не нужны отношения с мужчинами. Она ждет ребенка. Кроме того, Джек, похоже, принадлежал к тому типу мужчин, которые флиртуют со всеми женщинами без разбора.
Лиззи смерила его ледяным взглядом. Пришло время становиться серьезной. Она приехала сюда не бездельничать и не крутить романы. Ей нужно выполнить кучу бумажной работы.
И все же она не могла перестать спрашивать себя, кто она в действительности – Элизабет или Лиззи.
Между бровями Джека залегла складка, и он внезапно поднялся.
– Нам нужно обсудить вопрос приготовления пищи, – сказал он. – В кладовке и холодной комнате полно продуктов, но здесь, кроме нас с вами, никого нет, так что…
– Вы предлагаете мне самой готовить? – удивилась она.
Джек посмотрел на большую плиту, затем перевел взгляд на Лиззи:
– Простите меня, сенатор. Возможно, вы не знаете, что простые смертные сами готовят себе еду.
– Разумеется, я это знаю, – отрезала она, отметив про себя, что он называл ее сенатором всякий раз, когда хотел поставить на место.
Прищурившись, Джек посмотрел на нее:
В самом начале ее карьеры было одно фото, которого она могла стыдиться. На нем она выходила из ресторана за руку с коллегой-мужчиной. Ее распущенные волосы развевались на ветру. На ней была короткая юбка и красные сапоги до колен. На следующий день снимок оказался на первых полосах всех газет. В каждом из заголовков содержалась скрытая насмешка над ее внешним видом. Как будто сексуальный наряд автоматически понижал коэффициент интеллекта.
После этого случая Лиззи всегда собирала волосы в аккуратный узел, одевалась скромно и научилась не обращать внимания на повышенный интерес журналистов к своей персоне.
Комплимент Джека тоже не имеет значения. Это пустые слова.
С этой мыслью Лиззи принялась разбирать свои вещи. Одежду она убрала в старомодный гардероб с овальным зеркалом, нижнее белье – в сосновый комод. Поставив книги, она включила ноутбук, настроила соединение с Интернетом и открыла свой электронный почтовый ящик. Там было несколько писем из ее офиса. По привычке она сразу же на них ответила, хотя запросто могла бы их проигнорировать и понежиться в старомодной ванне на бронзовых ножках или вздремнуть на огромной кровати.
Нет, она не могла себе позволить бездельничать в первый же день. Для нее было важно доказать самой себе и своим коллегам, что ее отсутствие в офисе не отразится негативным образом на работе.
Завершив отвечать на деловые письма, она отправила Кейт Бертон короткое сообщение, в котором написала, что благополучно добралась. Она хотела пожурить Кейт за то, что та не предупредила ее, что ее управляющий молод и очень привлекателен, но передумала. Кейт могла все неправильно истолковать.
Разобравшись с почтой, Лиззи посмотрела на просторную кровать, которая так и манила ее.
Ведь ничего плохого не случится, если она немного отдохнет, правда? С тех пор как она забеременела, ей приходилось бороться с усталостью. Был даже неприятный случай, когда она задремала во время заседания сената, посвященного обсуждению стоимости дорожных работ в районах, где шла разработка месторождений полезных ископаемых.
