Моё дерево Апельсина-лима - [4]

Он замолчал на некоторое время.

— Тотока, а черную пантеру и двух львиц перевезут?

— Ну конечно. И рабу придется разобрать курятник.

Он посмотрел на меня с некоторой нежностью и жалостью.

— Это я буду разбирать зоологический сад и заново собирать его здесь.

Я успокоился. Ведь в противном случае, мне нужно было придумать что-нибудь новое для игры с моим младшим братиком, Луисом.

— Ладно, ты видишь, что я твой друг, Зезé? Тогда тебе ничего не стоит рассказать мне, каким образом ты смог сделать «то самое»…

— Клянусь тебе, Тотока, что не знаю. Правда, не знаю.

— Ты врешь. Кто-то научил тебя этому.

— Ничего я не учил. Никто меня не обучал. Разве только черт, который, по словам Жандиры, мой покровитель, и он научил меня, пока я спал.

Тотока был поражен. Поначалу он даже щелкал меня по голове, чтобы я ему рассказал. Но я не мог ему ничего сказать.

— Никто самостоятельно этому не учиться.

Однако он был смущен, ведь в действительности он не видел, чтобы кто-либо обучал меня. Это была загадка. Я вспомнил кое-что происшедшее неделей раньше. Вся семья была очень удивлена. Все началось, когда я уселся рядом с дядей Эдмундо, в доме Диндиньи, пока он читал газету.

— Дядя.

— Что сынок?

Он передвинул очки на кончик носа, как это делают старые люди.

— Когда ты научился читать?

— В возрасте около шести или семи лет.

— А кто-нибудь умеет читать в пять лет?

— Может то может. Но кому охота заниматься этим, когда он еще очень мал.

— А как ты научился читать?

— Как и все люди, по букварю. Говоря «Б» и «А»: «БА».

— Что, все люди должны делать так?

— Насколько я знаю, да.

— Так все, все люди, да?

Он с интересом посмотрел на меня.

— Слушай, Зезé, должны, делать это. А сейчас дай мне закончить читать. Пойди, посмотри, нет ли гуайявы в саду.

Он вернул очки на свое место и попытался продолжить чтение. Но я не сдвинулся с места.

— Как жаль!..

Возглас прозвучал так искренне, что он опять вернул очки на кончик носа.

— Разве не может быть, когда ты настойчиво над чем-то…

— Дело в том, что я ушел из дома и шел как сумасшедший только затем, чтобы рассказать тебе что-то…

— Тогда, давай, рассказывай.

— Нет. Так не пойдет. Прежде, я хочу знать, когда получишь пенсию.

— Послезавтра.

Он мягко улыбнулся, изучая меня.

— А когда будет послезавтра?

— Во вторник.

— А во вторник, ты не хочешь повести меня в центр на «Луч луны»?

— Давай по порядку, Зезе. Что это за «Луч луны»?

— Это белая лошадка, которую я видел в кино. Ее хозяин Фред Томпсон. Это дрессиро-ванная лошадка.

— Ты хочешь, чтобы я принес тебе лошадку на колесиках?

— Нет. Я хочу ту, что с деревянной головой и с поводьями. К ней прикрепляют палку и бегают. Мне надо потренироваться, так как после я буду работать в кино.

Он продолжил смеясь.

— Понял. И если принесу тебе ее то, что я буду иметь?

— Я дам тебе что-нибудь.

— Поцелуй?

— Мне не очень нравятся поцелуи.

— Объятие?

Я посмотрел на него с жалостью. Моя внутренняя птичка мне сказала одну вещь. И я вспомнил и другие, которые слышал много раз…. Дядя Эдмундо был разведен с женой, и у него было пятеро детей. Он жил так одиноко и ходил так медленно, так медленно…. Кто знает, может он ходил медленно, потому что тосковал по своим детям? Они никогда не навещали его.

Я обошел стол и с силой сжал его за шею. Почувствовал, как его белые волосы мягко задели мой лоб.

— Это не за лошадку. То, что я сейчас сделаю, совсем другое. Я буду читать.

— Так, ты умеешь читать, Зезе? Что ты выдумал? Кто тебя научил?

— Никто.

— Не ври мне.

Я отошел и произнес от двери:

— Принеси мне во вторник лошадку и увидишь, читаю я или нет!..

После того как стемнело и Жандира засветила лампу, так как «Light»[1] отключила из-за неуплаты свет, я встал на цыпочки чтобы видеть «звезду». На листе бумаге была нарисована звезда, а ниже молитва для защиты дома.

— Жандира подними меня, я хочу прочитать это.

— Оставь, Зезé. Я очень занята.

— Подними меня и увидишь, умею ли я читать.

— Смотри, Зезé, если ты приготовил одну из своих штучек, то увидишь.

Она подняла меня и поднесла к лампе.

— Хорошо, посмотрим, читай. Хочу видеть.

И тогда я стал читать. Читал молитву, которая просила у небес благословения и защиты для дома и отпугнула плохих духов.

Жандира поставила меня на пол. Она стояла с раскрытым ртом.

— Зезé ты выучил это на память. Ты обманываешь меня.

— Клянусь тебе, что нет, Жандира. Я умею читать все.

— Никто не может читать без обучения. Это дядя Эдмундо научил тебя? Или Диндинья?

— Никто.

Я взял обрывок газеты и прочитал. Правильно. Она вскрикнула и позвала Глорию. Та разволновалась и пошла, звать Алаиду. Через десять минут масса народа из соседей пришло посмотреть на феномен.

Это и хотел знать Тотока.

— Он учил тебя и обещал лошадку, если научишься.

— Нет, нет.

— Спроси его самого.

— Пойди и спроси. Я не знаю Тотока, как это произошло. Если я пойму как, то расскажу тебе.

— Ладно, пошли. Но смотри, если теперь тебе что-нибудь понадобится то…

Он взял меня за руку, сердитый и отвел меня обратно домой. И там он придумал, чем мне отомстить.

— Вот дела! Ты выучился слишком рано, глупый. Теперь ты должен будешь пойти в феврале в школу.

Это была идея Жандиры. Таким образом, дом оставался бы днем в покое, а я учился бы быть более воспитанным.