Мое бурное прошлое - [86]

Чтобы привести Джил в чувство, явно требовалось больше времени. По иронии, из всех нас троих именно Джил – неиссякаемый источник сочувствия. Сдерживаемый материнский инстинкт в нужных случаях просто сочится из нее. Я от природы отнюдь не так заботлива, как она, но у меня есть должок – ведь именно Джил нянькалась со мной больше всех, когда у меня был «кризис Барта».

Я вытерла ее зареванное лицо влажной салфеткой, включила спокойную музыку, села рядом и принялась кивать, поддакивать и вставлять теплые словечки, пока Джил, давясь и всхлипывая, повторяла свою горестную историю.

Препоручив Джил моим заботам, Мэл тем не менее осталась. Наше бормотание ее ничуть не смущало, просто она не хотела скакать во главе всей рати. Она прекрасно справлялась с несложными практическими заданиями: снабжала нас пуншем и даже принесла несколько тостов с маслом. Джил не могла проглотить ни кусочка, но все равно была страшно ей благодарна.

– Я так запуталась, так разбита, – жаловалась она, ухватившись за мою руку с силой человека, не чурающегося физического труда. – Мне так не хватает Джереми! То есть мне его всегда не хватало, но раньше я меньше об этом думала. Нет, помнила, конечно, но не в те моменты, когда…

– …трахалась с Филипом, – закончила Мэл. Я с укором взглянула на нее.

– Это все из-за мелочей, – продолжала Джил, проигнорировав слова Мэл. – Ты, Джулс, меня поймешь. Например… ах, да что угодно, например, мы с Джереми знали, класть ли друг другу в кофе сахар, или кто первым займет ванную, или… Понимаешь, когда долго живешь с кем-то, то узнаешь все мелочи, все пустячки, которые составляют сущность этого человека, все его привычки, и даже если иногда кажется, что ты вот-вот умрешь со скуки, то потом выясняется, что тебе очень-очень не хватает этих мелочей. Мне думалось, что узнать нового человека так увлекательно, в общем, так оно и было, но вскоре я поняла, что тоскую по Джереми, по устоявшейся жизни. Чтобы хорошо кого-то понять, требуется столько душевных сил! А у меня сели батарейки…

– Тебе всего лишь тридцать пять, Джил, – сурово заметила я, пытаясь разубедить не столько ее, сколько себя.

Если Джил в свои тридцать пять уже решила, что можно поставить на себе крест, то я, которая всего лишь двумя годами моложе, скоро последую ее примеру. Такая перспектива не прельщала. Ни капельки.

Мэл прочла мои мысли и по привычке закатила глаза.

Джил меня не слышала из-за водопада собственных жалоб.

– Я вечно забывала, что Филип пьет кофе с молоком, поэтому всегда проходила мимо молочного отдела в супермаркете, а это страшно раздражало его, и он говорил, что я не могу выбросить Джереми из головы и уделять должное внимание ему, Филипу, как личности. Это было ужасно. Но в то же время эти мелочи заставляли меня тосковать по Джереми, и я все вспоминала, как мы завтракали с ним, когда он собирался на работу…

Джил шмыгнула.

– Ну и козел! – возмутилась я наглостью Филипа. – И как у него хватило скотства думать, что ты выкинешь Джереми из головы? Ты прожила с ним десять лет, а рассталась – каких-нибудь пару недель назад! Он, однако, толстокожий, этот Филип!

Но Джил еще не созрела для критики.

– Нет-нет, – запротестовала она, – он не такой. Просто он немного ревновал, вот и все, и я его прекрасно понимаю, но я старалась его разубедить.

Просто иногда я не могла побороть уныние, и из-за этого он чувствовал себя неуверенно и злился. Но когда он приходил в себя, все было замечательно, я имею в виду секс. Это было великолепно…-Она снова зарыдала. – Просто мне не удалось привязать его к себе, – выла она белугой, – но я так старалась! Я делала все, что могла! Я лишь попросила его дать мне немного времени, а он изводил меня разговорами о разводе. А я не была готова встречаться с адвокатами, и я даже подумать не могла, чтобы начать делить наш скарб, дом… О господи! Я не хочу уезжать из нашего милого домика, даже подумать…

Еще бы. Над своим уютным гнездышком они квохтали долгие годы – с того момента, как Джереми начал получать приличные деньги, а карьера Джил сдвинулась с мертвой точки. Продажа дома станет большим потрясением для обоих. Боже, неужели и дом, и вся их шикарная мебель, и все тщательно подобранные украшения – все пойдет с молотка? Жуть. У меня, конечно, отличная квартирка, и мне бы не хотелось продавать ее, но это всего лишь холостяцкая берлога, а не заботливо унавоженная норка, в которой все продумано до мельчайших деталей. Этот дом – олицетворение долгой и счастливой совместной жизни, и, потеряв его, Джил и Джереми лишатся всего, останутся у разбитого корыта, вернутся назад на десяток лет, словно за все эти годы они так ничего и не достигли. Сердце мое обливалось кровью.

– Знаешь, Джулс, – Джил вонзила в мою руку ногти, – прости меня. Я так хотела попросить у тебя прощения. Скажи, сможешь ли ты меня простить?

– Ой, брось ты! Я не должна была оставлять этого глупого сообщения. Где была моя голова? Ты из-за меня так влипла!

Джил с недоумением посмотрела на меня:

– Какое сообщение? Ах да. Это был кошмар. Просто жуть была, когда Джереми все узнал.

– Я же сказала – прости, – угрюмо пробубнила я.