Модноверие - [72]

Ан нет! Опрометчиво не выключенный мобильник ожил как раз, когда Аркадий Самойлович был погружен в борьбу со здоровенным судаком, покусившимся на вкусную наживку старшего следователя. Зажав между колен дергающийся туда-сюда спиннинг, Аркадий Самойлович ухитрился дотянуться до лежавшего в стороне рюкзака и выудить телефон. Прижав аппарат ухом к плечу, Штерн вернулся было к поединку с хищником, но — увы! — судак ушел, причем вместе с наживкой.

— Штерн слушает! — раздраженный неудачей рявкнул старший следователь.

— Аркадий Самойлович, голубчик, — раздался из телефона обманчиво-медовый голос начальника отдела, полковника Безрукова, — вынужден прервать ваш законный отдых!..

Когда начальство называет вас «голубчиком», «почтеннейшим», «родненьким» или еще кем-нибудь в том же духе — добра не жди. Причем отнекиваться или брыкаться бесполезно — только хуже будет. Обычно Безруков изъяснялся в подобной манере, когда дело не терпело отлагательства или действительно было архиважным. Поэтому Штерн вздохнул и, сматывая леску на катушку, сухо поинтересовался:

— Что случилось, Иван Арнольдович?

— Загадочная смерть, Аркадий Самойлович! Вопреки законам природы. Никто, кроме вас, ничего не поймет. Вашего помощника я уже отправил на место…

Вернувшись к машине, мирно отдыхавшей под раскидистой талиной на обочине проселка, Штерн включил навигатор и ввел полученный от полковника адрес. Оказалось, что до коттеджного поселка Окские луга, где произошло неприятное событие, езды было всего около пятидесяти километров. Аркадий Самойлович уложил снасти и рюкзак в багажник своей видавшей виды «Гранд Витары» и, бурча под нос нелестные эпитеты начальству, сел за руль.

У КПП поселка переминалась с ноги на ногу знакомая долговязая фигура. Едва завидев машину старшего следователя, фигура принялась размахивать руками и приплясывать. Как только Штерн притормозил перед шлагбаумом, пассажирская дверца распахнулась и улыбающийся напарник плюхнулся на сиденье.

— Доброе утро, Аркадий Самойлович!

— Здравствуй, Павел, — сдержанно откликнулся Штерн и добавил, не удержавшись: — Если оно действительно доброе… Ладно. Оставим лирику. Коротко: что случилось?

— Труп.

— Э-э… И?

— Ну, вы же сказали «коротко»… — Павел хитро покосился на хмурого наставника, но тот не поддержал пикировки.

— Где труп? Чей труп? Почему труп?

— Тело находится на территории частного владения номер двадцать три. Тело принадлежит депутату областной думы Виктору Эдуардовичу Вахницкому, члену ЛДПР и неформальному лидеру общественного движения «За будущее России». По предварительному заключению экспертов, смерть наступила в результате удара молнии…

— О как! — Штерн от неожиданности даже тормознул, отчего Павла бросило вперед, и его длинный нос буквально клюнул «торпеду». — Извини… Где тут припарковаться?

— Да заезжайте прямо на дорожку перед домом, — морщась и ощупывая нос, пробормотал Скобелев. — Насчет молнии не совсем понятно…

— Почему?

— Потому что за последние сутки гроз в этом районе не наблюдалось. Я уже проверил у синоптиков.

— Тогда, может быть, Вахницкого убило током… скажем, от короткого замыкания какого-нибудь подземного кабеля?

Они выбрались из джипа, и Скобелев повел наставника за дом. Там располагалась просторная лужайка с несколькими зонами отдыха — от шезлонгов возле мини-бассейна до площадки для шашлыков. Как раз между мангалом и бассейном желтел ограничительными лентами участок происшествия. Следователи прошли напрямик по упругой и влажной от росы траве, проигнорировав выложенные разноцветной плиткой дорожки.

Почти посередине огороженного лентами прямоугольника навзничь лежало тело крупного мужчины в шортах и спортивной майке с надписью «ЦСКА». На круглом, чисто выбритом лице застыло выражение безмерного ужаса, а широко раскинутые руки и ноги вызвали у Штерна неприятную ассоциацию с распятием, но не с христианским, а с тем, что применяли в древности при казни колесованием. Лицо и открытую часть груди наискось пересекала неровная, ветвящаяся лиловая полоса — явный след от удара высоковольтным разрядом.

— Обратите внимание, Аркадий Самойлович, — Скобелев присел возле трупа и провел рукой над следом, — такое впечатление, что молния ударила Вахницкого точно в лоб, между бровей.

— И это — вторая странность, — кивнул Штерн, обходя тело по кругу и присматриваясь к лужайке.

— Но ведь бывают разряды и без грозы?

— Только не бесшумные.

Скобелев почесал вихры на затылке и с интересом уставился на наставника.

— А что вы ищете, Аркадий Самойлович?

— Доказательство удара молнии, — Штерн остановился возле ног погибшего и присел. Развел руками траву и удовлетворенно улыбнулся. — Вот, полюбуйся, Паша…

Скобелев подошел и, приглядевшись, увидел небольшую воронку в земле, края которой отблескивали на солнце, словно стеклянные.

— Что это?

— Фульгурит, Паша. След молнии. Лужайка-то искусственная. Разряд прошел сквозь тело жертвы и ударил в землю, испарив кусок почвы и расплавив песчаную подушку под ней.

— Получается, у нас несчастный случай? — разочарованно выпрямился Скобелев.

— Не совсем. — Штерн тоже встал, отряхивая землю с пальцев. — Грозы-то не было… В общем, опроси тщательно всех соседей — что да как. Встретимся в конторе.