Моделирование совершенной личности. Редактирование судьбы - [31]
Одного повторного якорения для этого мало. «Взмаха» тоже недостаточно, недостаточно даже стремления к желаемому результату. Что подействует наилучшим образом? Мета-моделирование неясностей и бессмыслиц в лингвистических конструкциях, укрепляющих и поддерживающих негативное состояние. Когда мы раскладываем на составляющие значения мета-уровня, сохранить концептуализацию невозможно. Она распадается. Такое разрушение патологической стратегии реальности освобождает человека из словесной клетки. Бесполезные значения прекращают существовать. Гипнотическое состояние растворяется.
«Расклеивание» лингвистики
мета-состояния «неудачи»
Рассмотрим мета-состояние «неудачи». Как вы ощущаете «неудачу»? Туманно, правда? Как бы вы заякорили это мета-уровневое состояние?
«Неудача» обычно не включает набор соматических ощущений. В нее прежде всего входят оценочные суждения о каком-либо другом состоянии — как правило, о состоянии недостижения желаемого результата. «Неудача» существует только как человеческий феномен, когда мы «словами даем ей существование». Говоря о ней, мы отображаем ее. А когда мы отображаем ее, она становится нашей Нейролингвистической реальностью. Это означает, что в реальном мире «неудачи» не существует. Она есть у нас в голове. С помощью языка мы кодируем ее, как состояние, а потом верим в нее. Когда мы абстрагируемся и применяем ее к себе (персонализируем), мы строим карту своего «я»: «Я неудачник».Здесь мы пользуемся номинализацией («неудачник») и идентификацией («я»), создавая патологический мета-уровень.
Но предположим, что вы решили прибегнуть к помощи мета-модели и убить этого бессмысленного и вредного ме- та-уровневого дракона.
«Что дало вам понять с самого начала, что «неудача» существует?»
«Я чувствую себя неудачником».
«Где вы это чувствуете?»
«Ну, я говорю себе: «Вечно у меня ничего не получается!
Все валится из рук. Я просто неудачник».
«А что конкретно у вас не получается?»
«Все!»
«Что, например? Приведите пример».
«Я не закончил колледж. Бросил».
«Значит, в какой-то момент вы вышли из класса и не появлялись там в течение следующего семестра, да?»
«Да, целого семестра».
«И чем же вы занимались?»
«Ну, работал в компании; думал, сумею и без образования разбогатеть».
«Значит, вы предпочли заново определить свои цели, когда у вас изменились представления?»
«Да, можно сказать и так».
«Что-нибудь мешало вам вернуться в колледж?»
«Вообще-то нет».
«А если бы вы продолжали посещать занятия, вы продолжали бы верить в то, что вы неудачник?» И т. д.
Мета-моделирование ставит под сомнение, меняет и дополняет модель мира конкретного человека. Расспрашивая, как действует карта, как мы пришли к той или иной идее о другой идее, мы побуждаем человека разрушить постгипнотическую индукцию. Мы проливаем свет на гипнотические языковые паттерны. Развеиваем чары гипноза. Пока человек продолжает повторять гипнотическую индукцию, зашифрованную в словах «я неудачник; ничего не получается», или пользуется этим референтным фреймом, он способствует существованию и функционированию вредного и патологического мета-состояния.
Системный переход вверх
и выход наружу
Если первичные состояния мы якорим просто кинестетически, с помощью прикосновений, жестов или движений, и применяем их как ресурс к другим состояниям, то процесс становится сложнее, если речь идет о мета-уровнях. Поскольку мета-состояние составляют несколько вложенных состояний, иногда нам приходится размыкать эти цепочки, прежде чем что-либо предпринять. Мы вынуждены рвать цепочки якорей состояний, наслаивающихся друг на друга. Мы получаем последовательность репрезентаций и состояний, или стратегий.
Мета-состояния функционируют подобно стратегической последовательности. Но не совсем, а почти: если стратегическая последовательность соответствует дополненной НЛП моделью ТОТЕ и развивается линейно, последовательно и горизонтально, то последовательность мета-познания в мета-состояниях развивается вверх и вниз по логическим уровням, по вертикали.
По-моему, именно этим объясняется, почему некоторые виды вмешательства в НЛП охватывают стратегическую работу (выявление, вскрытие, прерывание, конструирование, разрушение, встраивание и применение стратегий), а не просто предложение «вспомнить о том моменте, когда...», заякорить его и закрепить путем «взмаха» или реф- рейминга.
Различные паттерны и вмешательства НЛП действуют по-разному по отношению к первичным и мета-состояниям.
Некоторые паттерны действуют только на первичные состояния. Другие более эффективны для мета-состояний. А третьи особенно пригодны для сложных мета-состояний.
Можно эффективно различать стратегии, состояния и мета-состояния, думая о стратегиях как о способе работы с сознанием. С помощью стратегий мы отслеживаем последовательный, пошаговый линейный процесс, где сознание приводит к различным результатам (поступкам), связанным с эмоциями, действиями, жестами, навыками, восприятием и т. д.
В отличие от них, в случае с состояниями мы работаем скорее с нервной системой, чем с сознанием, хотя в каждом состоянии находим набор внутренних репрезентаций и познаний. Поскольку
Удовольствие от еды, впечатление от блюда или напитка формируется не во рту, а в голове, утверждают современные ученые. Нашим пищевым поведением управляют все органы чувств сразу. Кроме вкуса, запаха и текстуры блюда или напитка, на нас влияют фоновые звуки и музыка, которая играет в ресторане или дома, погода за окном, форма и цвет посуды, вес столовых приборов, компания, собравшаяся за столом… Чарльз Спенс подробно исследует все эти феномены, рассказывая, как сделать трапезу приятной, пробуждающей воображение, оставляющей приятные воспоминания.
Казалось бы, в современном мире, где информация является важным глобальным ресурсом, не должно возникать проблем с получением тех или иных знаний. На практике это значило бы, что современные подростки информационно подкованы и, следовательно, не повторяют ошибок своих родителей. Почему же тогда в ХХI веке проблемы подростков никуда не исчезли?Почему девочки и мальчики все также попадают в «плохие» компании? Почему современные дети страдают от депрессий?Автор этой книги, психолог Анна Просветова, уверена, что в основе — вечный недостаток общения.
Что заставляет миллионы поклонников сериала с нетерпением ждать новые серии саги, в которой хорошие парни никогда не побеждают, а наградой за честь и подвиг частенько служит смерть? Может быть, мы пытаемся угадать в героях себя? В этой книге эксперты-психологи и по совместительству фанаты «Игры престолов» исследуют мотивации героев, их отношения, психические расстройства и травмы и объясняют, как все это влияет на их поступки и судьбы. Взгляните на знакомых персонажей с новой точки зрения, попробуйте глубже их понять, и любимая история (а возможно, ваша собственная жизнь) заиграет новыми красками.
Наверняка вы не раз слышали фразу «Все идет из детства»? Мы вспоминаем об этом, когда у нас не все ладится в жизни, когда мы понимаем, что какие-то страхи, тревоги, неуверенность в себе, неумение выстраивать отношения, вредные привычки могут быть связаны с теми тяжелыми событиями детства, когда родителям было не до нас, когда они ругали и наказывали нас за случайно порванную куртку, плохие оценки в школе, наше любопытство. – И что? – думаете вы. – Неужели эти события далекого детства всегда будут влиять на мою судьбу? Возможно, у вас уже есть дети.
Миниатюры сплошь натуральные, подсмотренные лиричным циником вокруг себя. А ещё несколько цитат из переписки Адама и Евы, — подлинник. 18+.«Склад ума — это не то же самое, что сарай ума» (с).
Успех похож на элитный ночной клуб, в который можно попасть разными путями. Первый – главный вход с угла улицы, перед которым 99 % людей выстраиваются в очередь, надеясь благодаря упорству попасть внутрь. Второй – VIP-вход, через который заходят дети миллиардеров и знаменитостей. Но никто не говорит, что есть и третий вариант. Для этого нужно выйти из очереди, пробежаться вниз по переулку, постучать в закрытую дверь, пролезть в приоткрытое окно, прошмыгнуть через кухню… действовать нестандартно. Именно об этом нежелании «стоять в очереди», полагаясь на справедливость и удачу, жажде признания и успеха – эта книга.