Модельерша - [10]

Шрифт
Интервал

— Да, ну, — у меня прямо сердце сжалось, ее слушая, — ну, брось! Ты просто устала. Когда ребенок маленький, все устают. Лучше скажи, — я решила перевести тему, — Наталья у тебя бывает?

Она поскучнела. Погасила окурок. Встала. Подошла к кроватке. — Спит, — сообщила она, — котенок. Засунешь его в одеяло, и тут же дрыхнет. — Она вернулась к столу и закурила вновь. — Да, была она как-то, что-то у нее опять новенькое…

И вдруг — я, наверное, даже побледнела — она вскочила и заорала: «Я ее ненавижу, ненавижу! Бля такая! Сучка! Ненавижу!!!»

Вбежала, испуганно семеня, ее мать, с кастрюлей в руках.

— Кто она такая?! — кричала Катька истошно. — Зачем ходит и ломает наши жизни?!

— О, го-о-споди, — вдруг подвыла ей мать, — го-орячо, о-о-божглась, — и убежала. В кухне тут же что-то упало, видимо, покатилось по полу, стукнувшись о металлическую плиту. Катерина устало села опять к столу и вновь закинула ногу на ногу. Ее поза ей не шла — получалось комично. Так я подумала, но сказала совсем другое, меня все-таки удивляло, почему Катерина выбрала Виктора, а не того приличного, с конфетками. Он где? — спросила я.

— Где, где, на бороде! — она странно на меня поглядела. — Там же, где мои семнадцать лет! — И вдруг добавила тихо: — Лучше бы твоя Наталья в него влюбилась. Кобра понтовая. Он свою фирму открыл. Мыльницы продает…

Мы помолчали.

Мать снова зашла в комнату и с вялой улыбкой на бледных губах предложила пообедать с ними. Я отказалась. Мне вообще неприятны те, которые приходят в гости, надеясь перекусить за чужой счет. Пора было уходить.

— Ну, ладно, бог с ней, с Натальей, — сказала я миролюбиво, — кто его знает, может, у тебя, Катя, все еще будет хорошо.

Мать ее глянула на меня тревожно — и вышла.

— Не будет! — уверенно произнесла Катерина. — Не будет, нет! Мама и вот это создание, — она кивнула острым подбородком в сторону кровати, — вся моя жизнь. Всегда я боялась, было у меня такое предчувствие, что могу остаться с ребенком — и одна.

— Судьба — индейка… — я осеклась.

— Может быть, и судьба.

Уходя, я заглянула в кухню, чтобы проститься с Катиной матерью. Та, сгорбившись, сидела перед алюминевой кастрюлькой, что-то размешивая в ней большой ложкой. На полу валялись рваные тряпки — то ли для мытья пола, то ли просто какие-то обрезки: возможно, они с дочерью шили распашонки? в раковине громоздилась грязная посуда. Да, учителя, подумала я осуждающе (мать преподавала литературу, а сама Катька — иностранный), а живут как свиньи. Черт-те что. И речь у Катерины такая, что приличные уши вянут.

Мне было жаль ее, но уже меньше.

* * *

Среди витражей кафе (а все-таки пошлый вкус у наших дизайнеров!) Натальино лицо казалось разноцветным. И я не сразу поняла, что это именно она. Рядом с ней о чем-то беззвучно разглагольствовал толстый, неприятный мужчина, похожий на турка из мультфильма — фески только не доставало. Я заскочила в кафе поужинать, в нем работала администратором моя знакомая, часто кормившая меня за так, то есть на халяву, и подкидывающая с собой что-нибудь типа хорошего винишка или пирожных. Вскоре турок почему-то ушел, то ли они поссорились, то ли он просто куда-то спешил, и Наталья осталась одна, и я подсела к ней. После ничего не значащей болтовни о нелепых витражах, выставке авангарда, причем, честно говоря, болтала, скорее, я, чем она, я спросила ее напрямик: с тобой был какой-то ужасно мерзкий мужик, не сердись, но действительно страшно мерзкий мужик, хахаль, что ли?

Официантка принесла нам мороженое. За соседним столиком молодой человек позвал ее: «Барышня, будьте любезны… «Как заметила однажды метко Наталья, в моду одновременно со стрижеными миллионерами вошли поручики Голицыны, горжетки и гимназистки.

— Никакой он, кстати, и не мерзкий, — беспечно ответствовала она, — а наоборот, даже очень симпатичный.

— Гнусный, гнусный.

— Нет, милый, премилый.

— Просто гадкий, как поганка!

— Очаровательный мухоморик!

— Наимерзчайший! — Я нарочно ее подтравливала, мне было очень любопытно, кто он такой.

— Он, между прочим, напоминает мне мою тетю, — сказала Наталья уже почти сердито, — сижу вот с ним, а будто с любимой тетушкой.

— Но… — после некоторой заминки попыталась возразить я. — Но он, по-моему, на женщину совсем не похож. А как он ест! Жует хищно!..

— А ты не подглядывай! — вставила Наталья.

— …так алчно глотают самые опасные люди!

— Ой, ну глупости ты говоришь, — Наталья сморщилась.

— Такие типы, поверь мне, способны на все! (И что я, кстати, так завелась?)

— Но он действительно чем-то похож на мою тетю, — добавила Наталья уже с настоящей досадой, — она недавно умерла, а я ее очень любила, я так с ним и общаюсь, как будто не с ним, а с тетей, которой мне недостает.

Вскоре мужчину-турка встретила я в центре, возле театра, с блондинкой, такой же изящной, как Наталья. Вот она-то и наколется, подумалось мне.


Но именно в тот вечер, в кафе, всматриваясь в Натальино разноцветное лицо, я вдруг поняла, что она всегда лжет.

— Слушай, — сказала я ей, когда меня осенило, — ты ведь совсем не такая, какой кажешься, верно?

Она подняла брови.

— Ты ведь, общаясь с людьми, как бы идешь на уступку, показываясь такой, какой они тебя желают видеть?


Еще от автора Мария Бушуева
Рудник. Сибирские хроники

«Рудник» – это роман в рассказах, связанных не только общими героями, но и эпохой: Сибирь от середины ХIХ века до предреволюционных лет ХХ века и наших дней. В основе событий – судебное дело 1870-х годов на алтайском руднике при Колывано-Воскресенских заводах, польская каторга и иркутская ссылка, предреволюционные годы в Красноярске и красный террор в Хакасии. Высвечивая яркие судьбы героев, автор сумел, по словам писателя Михаила Щукина, воссоздать «настоящую картину прошлой жизни и судеб».


Ритуальчик

«Она, по всей видимости, была глуповата, раз влюблялась только в чужое мнение…».


Лев, глотающий солнце

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сомнительный

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


И. Полетаев, служивший швейцаром

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Не плачь, Таня!

«Кира боится оставаться с Артемкой одна, поэтому, когда муж- предприниматель занят делами в городе, а няня берет двухдневный отпуск, Кира обычно зовет в гости одинокую подругу Таню, учительницу начальных классов. А что, пусть поживет, хоть поест сытно да посмотрит, как люди живут, верно?».


Рекомендуем почитать
Расскажи мне о любви

Грустная сказка о море, о ветре и о любви, которой не могло быть.


Будущая жизнь

История о том, что иногда людям нужно покидать друг друга, осознавая при этом, насколько дорог человек. Развивать себя и свою личность, чтобы быть готовым для новой решающей встречи в будущей жизни.


Повелительница тьмы

Гавайи… Бирюзовый океан, буйная зелень, пьянящий воздух, сказочные пейзажи… Рай земной, да и только.Однако и в земном раю можно попасть в переделку. Особенно молоденькой наследнице многомиллионного состояния. Тут и тайная магия туземных колдунов, и козни обезумевших от запаха денег людей, готовых на все, чтобы не упустить добычу.


Рапсодия любви

Чтобы найти деньги для участия в Международном конкурсе молодых исполнителей, пианистке Саше Ерохиной пришлось испытать горечь унижений и разочарований, боль утраты и остроту риска. И, когда девушка почти отчаивается, фортуна все же улыбается ей: Саша едет в Японию. Ее нелегкий труд, упорство и талант будут щедро вознаграждены, а любимый человек поймет и простит…


И звезды любить умеют

Они были великими актрисами, примами, звездами. Однако эти женщины играли свои роли не только на сцене, но и в жизни. В этом их сила — и их слабость, счастье и великая бела. И все же… Прожить несколько жизней — чудесный дар, которым наделены лишь единицы: Вера Холодная, Айседора Дункан, Анна Павлова… Все они любили и были любимы… Об актрисах, их счастливой и несчастной, великой и мимолетной любви читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…


Интервью с вампиром, или Закрывайте на ночь окна

Мой личный взгляд на то, как могло бы состояться интервью с вампиром :) Писалось под особое настроение и под строгим контролем Музика. И вот что получилось :) Огромнейшая просьба. Не воспринимайте данный текст, как что-то серьезное и шедевральное – Аффтор просто издевалась над героями :)