Модель инженера Драницина - [8]

— Идет, — согласился секретарь. Ему нравился дружеский тон инженера.

— Ну-с, теперь все в порядке. Наведем фокус, определим масштаб, поймаем отражение и будем действовать. Взгляните-ка.

Секретарь наклонился над прибором. В маленьком зеркальце он отчетливо увидел отражение подсвечника, хотя зеркало было повернуто к несгораемому шкафу тыльной стороной.

— Глядите туда, — властно сказал инженер, показывая на несгораемый шкаф, — Включаю.

Секретарь внимательно смотрел на подсвечник. Ему вдруг все это показалось нелепой мистификацией и он был почти недоволен собой. Но вдруг он отчетливо увидел, как высокий подсвечник покачнулся, верхняя часть его, словно срезанная бритвой, отвалилась, звонко ударилась о ребро шкафа и гулко упала на пол.

— Видите! — почти вскричал инженер. — Ну как?

— Да-а-а... — произнес секретарь.

— Это модель, радиус ее действия не велик, только сто километров. Но в принципе задача решена. Я гарантирую постройку аппарата с радиусом действия в десять, пятьдесят, сто тысяч километров.

— Но каков принцип? — спросил секретарь.

Инженер объяснил сжато и дельно.

— И никто об этом изобретении не знает?— спросил секретарь.

— Никто... — и сразу осекся, вспомнив позавчерашнюю встречу. — Простите, ошибся. Вот тут-то и начинается самое интересное, почему я, собственно, и решил обратиться к вам.

Инженер подробно рассказал о встрече с незнакомцем и нападениях.

— Странный вы человек, товарищ Драницин, — мягко говорил секретарь и в голосе его слышались нотки упрека. — Ведь не маленький. Большой специалист и над такой штукой дома работаете. Еще хорошо, что уцелели. Не особенно, должно быть, умны эти люди, хотя черт их знает, может, они только что узнали и торопились действовать. Но что же нам теперь делать?

— Не знаю, — немного смущенно пробормотал инженер.

Секретарь на минуту задумался.

— Скажите, у вас все это записано?

Инженер вспомнил о сожженных листах, густо покраснел и сказал:

— Нет, есть только часть... история открытия, а формул и расчетов нет. Все в памяти и чтобы восстановить, надо поработать.

— Так вот что, — продолжал секретарь. — Вас надо немедленно отправить в Москву.

— В Москву?

— Да, и не одного, а под охраной и только, слышите, чтобы об этом никто не знал. Те, кто за вами следит, очевидно, не остановятся ни перед чем. Вы должны исчезнуть. А как это сделать технически, мы сейчас решим.

Он взял трубку телефона, вызвал какой-то номер.

— Приезжайте, да, да, немедленно, очень важно. Да, да. Жду.

Минут через десять в дверь кабинета постучали. Секретарь открыл. В комнату вошел военный в гимнастерке, на воротничке поблескивали четыре ромба.

— Познакомьтесь.

Секретарь рассказал. Стали советоваться. Разработали план.

Военный позвонил на вокзал.

— Оставьте два билета до Москвы. Да, да в люксе. Есть? Вагон номер два второе купе? Хорошо. Благодарю вас.

Потом звонил куда-то еще.

— Пошлите Шедова. Конечно, в полной готовности. Номер? Номер пятьдесят шестой, — сказал он, взглядывая внимательно на инженера, точно меряя его глазами.

Через некоторое время в комнате появился новый человек с объемистым портфелем.

— Вам придется переодеться, — сказал военный инженеру.

Драницин растерянно взглянул на секретаря, тот улыбался.

— Надо, ничего не поделаешь. Сами видите какое дело.

Вместе с вновь пришедшим вошли в соседнюю комнату. Портфель незнакомца оказался неистощимым. С ловкостью фокусника он вытащил из него костюм, тонкий прорезиненный плащ и даже шляпу.

— Ботинки здесь, — сказал он, — Теперь все. Да вот и зеркало, и краска. Вам надо усы сбрить.

Инженер сконфуженно моргал. Он плохо отдавал себе отчет в происходящем. Но в ушах звучали ободряющие слова: — Ничего не поделаешь, товарищ Драницин, надо.

Весело кипела вода и минут через пять на инженера из маленького зеркальца смотрело чужое, странно помолодевшее лицо. Не успел инженер оглянуться, как его волосы окрасились в черный цвет. Человек вынул из кармана футляр с роговыми очками и передал их Драницину.

— Теперь переоденьтесь.

Инженер, стесняясь, сбросил с себя одежду и начал надевать новое платье. Долго возился с запонками. Пальцы не слушались. Волновался. Не ладилось с галстуком.

Наконец оделся. Взял в руки плащ и шляпу, обернулся и ахнул. Перед ним стоял он сам, но не теперешний, а тот, каким был полчаса назад. Те же усы и волосы.

— Ну как? — справлялся двойник. — Скажите-ка фразу какую-нибудь. Мне ваш выговор поймать надо.

Инженер что-то сказал. Говорил он слегка картавя. «Р» звучало у него мягко.

Двойник повторил в точности.

— Ну, идемте, — взял он Драницина под руку. Вместе вошли в кабинет.

— Браво, браво, — вскричал военный. Секретарь удовлетворенно осмотрел вошедшую пару.

— Теперь дайте мне ваш чемоданчик, — попросил двойник.

— Нет, нет, а как же модель? Он внутри специально устроен для нее.

Осмотрели чемоданчик. Он был обычный, стандартный. Послали в магазин купить такой же и заодно чехол для чемодана Драницина.

Уже вечерело.

— Так вот, — говорил военный. — Вы выйдите, на углу будет стоять такси номер двадцать шесть-двадцать два. Повторите.

— Двадцать шесть-двадцать два, — покорно повторил инженер.

— Вы спросите: «Свободен товарищ Эрель?». Вам ответят: «Свободен, но только для вас». Вы сядете. В такси уже будет сидеть человек, пусть вас это не смущает. Все остальное расскажет и сделает он. Не забудьте. Повторите.