Много шума из-за одного покойника - [7]

— Я забыла об учтивости, — укорила она себя, обратив на Фридриха кроткий взгляд выцветших голубых глаз. — Отведайте кофе, пожалуйста. Вам положить сахару и сливок?

— Спасибо, — ответил тот. — От кофе не откажусь. Черный, если можно.

— Лили, будь добра, подай шефу Фридриху черный кофе. Сама я вряд ли буду. Ты тоже налей себе чашечку и приходи к нам. Кажется, молодой человек, ваш отец был мне знаком. — Она пустилась в неизбежное распутывание клубка взаимоотношений, придающее встречам южан хоть и растянутый, но такой уютный характер.

Зная, чем польстить миссис Хофстеттлер, я устелила поднос салфетками, поставила на него блюдо с выпечкой — это тайная прихоть старушки Мэри: она обожает «Киблер эльфов» — печенье с шоколадной начинкой — и две внушительные кофейные чашки. Я сервировала поднос и заодно слушала, как Фридрих рассказывает Мэри о своей прежней жизни в Литл-Роке в бытность его там офицером полиции. Он решил вернуться в Шекспир после череды быстро сменивших друг друга событий: смерти отца, развода с женой и освободившейся здесь вакансии начальника полиции. Клод с радостью заново погрузился в тихую размеренность немноголюдного городка.

Свой человек, оказывается. Веером раскладывая треугольнички сложенных салфеток на ярко раскрашенном жестяном подносе, я поняла, что не могу избавиться от тревожного чувства. В самом деле, сколько можно безнаказанно молчать, прежде чем это покажется кому-то откровенно подозрительным? С другой стороны, он ведь спал, когда я позвонила. К тому же я и сказала-то ему всего пару слов — может, он и не узнает меня по голосу?..

Я легко подхватила поднос, принесла его в гостиную и подала Фридриху чашку с кофе. Стоя к нему совсем близко, я убедилась, что он и вправду настоящий великан.

— Простите, мы вроде бы не знакомы? — деликатно поинтересовался Клод, когда я уселась на краешек деревянного стула напротив него.

— Ах, это моя вина! — удрученно воскликнула миссис Хофстеттлер и покачала головой. — Из-за таких ужасных вестей я растеряла все хорошие манеры! Шеф Фридрих, это мисс Лили Бард. Она занимает домик по соседству с нашим. С тех пор как Лили переехала в Шекспир, она для всех настоящая опора!

Миссис Хофстеттлер, как водится, не упустила случай выступить свахой — этого следовало ожидать.

— Я, конечно же, не раз замечал вас здесь, — сказал верзила Фридрих, тонко намекнув, что ни один мужчина не оставит меня без внимания.

— Я убираю квартиру Дидры Дин, — коротко пояснила я.

— Вы вчера тоже работали в этом здании?

— Да.

Он ждал, что я продолжу, но зря.

— В таком случае побеседуем попозже, когда вы освободитесь, — обратился Клод ко мне так мягко, словно я была столетняя развалина или умалишенная.

Я отрывисто кивнула и пояснила:

— У меня перерыв с четырех до полшестого.

— Я зайду к вам домой, — заявил Фридрих и, не дав мне возможности согласиться или возразить, сосредоточил внимание светло-серых глаз на хозяйке: — А теперь расскажите мне, как вы повидались вчера с мистером Элби.

— Ага, — протянула миссис Хофстеттлер, собираясь с мыслями и демонстрируя некое нездоровое удовольствие от этого процесса. — Пардон всегда приходит ко мне первого числа, около девяти утра… за арендной платой. Я знаю, что других жильцов он просит приносить квитанции к нему домой, но ко мне заходит сам. Ведь у меня бывают хорошие и плохие дни. До тех пор пока утром не открою глаза, я не могу предсказать, какой из них выпадет.

Она покачала головой, как бы осуждая болезни и возраст за их превратности, и Фридрих в ответ сочувственно похмыкал.

— Он позвонил в дверь, и я открыла, — рассказывала миссис Хофстеттлер, целиком сконцентрировавшись на своем повествовании. — На нем была рубашка в оранжево-зеленую «шотландку» и темно-зеленые брюки из полиэстера. Неважное сочетание цветов хоть для кого, но для блондинов и вовсе!.. Впрочем, это тут ни при чем. Особенно если мужчина — здоровяк. Так вот, он что-то сказал о погоде, и я ответила. В общем, те слова, что обычно говорят пожилым женщинам, которых едва знают.

Клод Фридрих тонко улыбнулся проницательности собеседницы, отхлебнул кофе и молчаливо выказал мне свое одобрение, выразительно приподняв чашку.

— Говорил ли он о своих планах на день? — пророкотал шеф полиции.

Его голос напоминал отдаленные раскаты грома. Это здорово придавало надежности данному персонажу.

Впрочем, мне следовало обострить бдительность. Я уставилась в свою чашку и была ужасно сердита на себя за то, что впуталась в историю с убийством Пардона Элби. Мне живо представилось, как я швыряю чашку и кофе растекается по белейшей стене гостиной миссис Хофстеттлер. Конечно, я так не поступила бы. Мэри не повинна в моих заморочках. Я тайком вздохнула, подняла глаза и наткнулась на внимательный взгляд Клода Фридриха. Вот черт!

— Он только упомянул, что сразу пойдет домой и будет ждать, пока все принесут ему квитки. Вы же сами живете здесь, мистер Фридрих, и знаете, что Пардон требовал оплаты точно в срок. Он еще говорил, что в новостях передавали что-то интересное.

— В местных или в федеральных? — спокойно осведомился Фридрих.

Я обратила внимание, что он не вторгается в поток сознания хозяйки, а, скорее, время от времени направляет его осторожными намеками. Действовал он умело, и я заметила, что ему удалось потихоньку умять два печенья, хотя непонятно было, когда и как Клод их сжевал.