Мнимая измена - [17]

— Как интересно ты рассказываешь, продолжай: где вы познакомились, сколько ему лет, женат он или одинок, где живет… ой, а ты в Индию не к нему едешь? Ты с ним не через Интернет познакомилась?

— На такое количество вопросов в одну секунду я ответить тебе не могу, да и вообще по телефону не очень хочется. И пока ничего не ясно.

— Ты все-таки не хочешь мне рассказывать, я поняла это.

— Это не так, Кейти, но я суеверна.

— Ладно-ладно, я тоже тебе не скажу, когда влюблюсь в классного парня. Джен, но хоть могу я сказать маме, что у нашей недотроги появилась сердечная привязанность?

— Как же ты любишь сплетничать!

— Все волнуются за тебя. Вот Маркус расспрашивал подробно о твоей миротворческой деятельности. Его тоже обрадует, что у тебя появился парень. Он сказал, что одиночество тебе не к лицу.

— Ну-ка расскажи, о чем вы еще говорили?

— Давай меняться: я тебе передам разговор с Маркусом о тебе, а ты мне расскажешь о своем парне. Идет?

— Нет, так не годится, я имею право на тайну…

— И я тоже. Пока, подруга!

Почему Маркус расспрашивал о ней у Кейти? Разве не лучше спросить обо всем у нее самой? Или он не доверяет? Дженна прошла в спальню и открыла шкатулку, в которой хранила фотографии. Здесь были снимки родителей, ее собственные в грудном возрасте и те, что она сделала подаренным Кроссанами фотоаппаратом. Порывшись, Дженна достала несколько и стала внимательно их рассматривать. На одном снимке Кейти и Дин держат в руках огромного сиамского кота. А вот снова Кейти — теперь уже с ней, Дженной, на мостике у водопада, фотографировал из Дин. А вот и Маркус, снятый «скрытой камерой»: на этом фото он выходит из воды. Хорошо заметны капли воды на упругой коже, он полностью обнажен. За этот снимок, проявленный ее приемным отцом, ей единственный раз сделала выговор мама Милли: нельзя снимать то, что может поставить человека в неловкое положение. Она рассказала даже тогда, что есть нечистоплотные фотографы — папарацци, — снимающие тайком, а потом шантажирующие людей. Дженне было очень стыдно, она плакала и просила у своих новых родителей прощения. Тогда решили ничего не говорить мальчикам, а фотографии — уничтожить. Но все-таки одна чудом уцелела: невинная Дженна сохранила ее в качестве образца удачной съемки.

Теперь настало время рассмотреть снимаемый объект в другом ракурсе. Девушку тянуло взглянуть на Маркуса как на мужчину, тем более что на фотографии все было прекрасно видно.

Сколько же ему исполнилось тогда лет? Пожалуй, все-таки 16. Крепкий, красивый, с узкими бедрами и широкими плечами. На груди — черные завитки волос. Дженна скользнула взглядом по животу, словно отлитому из меди щиту, затем чуть ниже — и зарделась. Она никогда раньше и не обращала внимания на подобные особенности. Они были высшего качества! Дженна поспешно, словно подсматривал кто за ней, убрала фотографию в шкатулку. Не думала она, что когда-нибудь ее заинтересуют такие детали! Но странно, стыда она не испытывала, ей хотелось сближения с Маркусом, ей хотелось познать с ним то, что называют грехом, добавляя при этом эпитет «сладкий».

Летели дни, наполненные для Дженны работой в университете. Ей нравилось общаться с молодыми, которые были ненамного младше нее. Энергия, исходившая от студентов, придавала и ей сил ждать звонка от Маркуса. Однажды она не выдержала и позвонила домой сама, но никто не взял трубку. Непонятно почему, но Дженна не могла заставить себя расспросить о Маркусе маму Милли или, на худой конец, позвонить в офис. Эта робость пришла вместе с теми необычными ощущениями, испытанными при поцелуях с Маркусом.

Часто теперь Дженна ловила себя на том, что рассматривает мужчин, сравнивая их с Маркусом. Среди них было много красивых и не очень, подтянутых и нетренированных, встречались просто красавцы! Но такого, как Маркус, среди них не было. Он, как осознала неожиданно Дженна, был неповторим.

Под ее внимательным взглядом мужчины, как правило, начинали улыбаться, многие махали рукой, а пара-тройка предложили подвезти куда угодно. Девушка вдруг начала ощущать себя не просто взрослой и самостоятельной — в ней просыпалась женщина, сознающая свою власть. Дженне казалось, что ей дали в руки ядерное оружие, не показав, как им пользоваться.

Однажды в кафе, где она перекусывала между лекциями, сравнение незнакомца с Маркусом явно затянулось, и по прошествии нескольких минут тот поспешил пересесть за ее столик. Атака началась с разговора о погоде, плавно перешла в вопрос «а чем вы занимаетесь», не осталась без внимания левая рука — «почему вы не носите обручального колечка», ну а после выяснения столь важной детали последовали предложения одно заманчивее другого. Дженна поспешно закончила обед и хотела удалиться, но не тут-то было! Незнакомец последовал за ней, схватил за руку, игнорируя все этикеты, и назойливо предлагал подвезти «хотя бы до дверей университета» несчастные 300 метров.

На исходе недели раздался долгожданный звонок.

— Дженна, добрый вечер.

Сердце стучало так сильно, что девушка невольно положила руку на грудь, словно боясь, что оно выпрыгнет.

— Да, Маркус, слушаю тебя внимательно.