"Мне сопутствовала счастливая звезда..." (Владимир Клавдиевич Арсеньев 1872-1930гг) - [20]

Шрифт
Интервал

Вот что он писал в своем дневнике в те дни: «31 июля 1927 г. … Долго вечером сидели у огня и разговаривали. Первый раз для меня стало ясно одиночество в том смысле, что все мои сверстники — туземцы, с которыми я раньше совершал путешествия, — уже сошли со сцены жизни. Все уже они по ту сторону смерти. Молодежь испорчена, развращена. Она обо мне слышала, но это не те уже люди. Между мною и ими есть какая-то преграда, взаимное непонимание. В этнографическом отношении они ничего дать мне не могут. Люди эти перестали быть для меня интересны, как я не интересен им. Мы чужие и посторонние друг другу. Я остро почувствовал одиночество. Все в прошлом! Среди орочей остался умирающий слепец И.М.Бизанка и ороч Савушка, а среди удэге я даже и фамилии назвать не могу. Всю ночь я почти не спал и думал о том, что тайга для меня стала чужой. Пора умирать! Пора идти туда, куда ушли другие — я отстал на этом пути.

1 августа 1927 года. Под утро я уснул и видел сон, который явился как бы продолжением ночных мыслей. От мучительного тоскливого сна меня разбудили голоса рабочих. Я вышел из палатки и вновь увидел чужих людей: и русских и туземцев. Тщетно я старался уловить хоть одну черту в лице их, хоть жест, хоть что-нибудь в этике, что напоминало бы мне прошлое. Тщетно! Кругом все чужие лица. Наскоро я напился чаю, сел в лодку и велел отчалить. Я убегал от этих людей. Куда? Опять к таким же людям. Одиночество мне стало приятнее общества. Я понял, что успокоение найду только в одиночестве. Все в прошлом!»

К началу октября члены экспедиции добрались до Владивостока.

Экспедиция 1927 г

ВСТРЕЧА «МОРСКОГО ВОЛКА И ТАЕЖНОГО»

…Стоял промозглый весенний день. Нудно моросил мелкий дождь. В бухте Золотой Рог кормой к причалу «прижался» огромный транспорт. Владивостокцев трудно было чем-то удивить: в бухте бросали якорь броненосцы, тяжелые крейсера, сухогрузы разных типов. Но этот пароход своими размерами поражал даже видавших виды моряков. Это был «Трансбалт», пришедший южным путем из Одессы.

Пользуясь случаем, жителям города устраивали экскурсии на пароход. Владимир Клавдиевич тоже решил побывать здесь, он пришел на «Трансбалт» вместе с дочерью Наташей и московскими кинодокументалистами. Гостей встречал и провожал сам капитан, сухощавый мужчина со строгим лицом.

Капитан «Трансбалта», пожимая руку путешественнику, представился:

— Арсеньев.

Владимир Клавдиевич, которого, как он потом вспоминал, все время не покидало чувство, что он где-то видел этого человека, немного помедлив, спросил:

— Вы Анатолий?

Капитан удивленно кивнул головой. Тогда В. К. Арсеньев, обняв растерявшегося капитана, воскликнул:

— А я — Владимир!

Так встретились два брата, не видевшие друг друга около 30 лет. Как потом многие шутили: «Встретились морской волк с таежным».

Во время русско-японской войны Анатолий Клавдиевич был призван на службу: вначале в армию, затем его перевели на флот. За отчаянную храбрость он получил Георгиевский орден. Однажды судьба свела его с управляющим Морским министерством. Удивившись обширным познаниям молодого моряка, он предложил ему сдать экзамен экстерном за первый курс кадетского корпуса. Но к тому времени у Анатолия была семья и он отказался от лестного предложения.

В 1911 году А. К. Арсеньев получил диплом капитана дальнего плавания и работал на Черном море, потеряв всякие связи с семьей.

После этой памятной встречи Анатолий Клавдиевич проводил все свое свободное время на стоянке во Владивостоке в семье у брата.

В.К.Арсеньев с дочерью Наташей в гостях у брата Анатолия — капитана теплохода «Трансбалт», 1928 г. Анатолий Клавдиевич был репрессирован в 1937 г

ВСЛЕД ЗА ДЕРСУ

Дыханием близкой смерти отмечены строки, которые В.К.Арсеньев писал Ф. Ф. Аристову за несколько месяцев до кончины: «Мое желание — закончить обработку своих научных трудов и уйти, уйти подальше, уйти совсем — к Дерсу!» Однако 7 января 1930 г. он подписал договор с правлением Уссурийской железной дорогой, принял на себя обязанности начальника бюро экономических изысканий новых железнодорожных магистралей и стал начальником одновременно четырех экспедиций, направляющихся в районы предполагаемых железнодорожных линий.

Бывает, когда огромная лавина обрушивается от небольшого камушка. Так случилось и с В.К.Арсеньевым. 19 июля 1930 г. он выехал из Владивостока в низовья Амура для инспектирования экспедиционных отрядов. (Органы государственной безопасности позже отметят: «Отправился формировать шпионскую сеть».) В этой поездке Владимир Клавдиевич слегка простыл. 26 августа он вернулся домой. Его болезненное состояние не укрылось от близких, но он отмахнулся от уговоров сходить к врачу и принялся за отчет о командировке. Но… от судьбы не уйдешь! Ночь с 3-го на 4-е сентября была для него последней. Он не смог уснуть, метался в бреду, просил усадить в кресле. Врач, вызванный за два часа до смерти Владимира Клавдиевича, нашел его состояние не внушающим опасения.

Могила В.К.Арсеньева на Морском кладбище г. Владивостока

Еще от автора Амир Александрович Хисамутдинов
Владивосток

История Владивостока начинается в 1858 году с подписания Айгунского договора между Россией и Дайцинским государством (Китай). Инициатором этого договора был генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Николаевич Муравьёв-Амурский. В результате Россия получила приморскую территорию на Дальнем Востоке.В 1859 году Н.Н. Муравьёв-Амурский, обходя на корабле берега залива Петра Великого, обратил внимание на хорошо укрытую бухту. Генерал-губернатор предложил назвать её Золотым Рогом и приказал основать на берегах бухты военный пост с именем — Владивосток.К началу XX века крохотный военно-морской пост превратился в крупнейший порт и военно-морскую базу России на Дальнем Востоке.Об истории Владивостока, его достопримечательностях, памятниках культуры рассказывает очередная книга серии.

Русская Япония

Русские в Токио, Хакодате, Нагасаки, Кобе, Йокогаме… Как складывались отношения между нашей страной и Страной восходящего солнца на протяжении уже более чем двухсот лет? В основу работы положены материалы из архивов и библиотек России, Японии и США, а также мемуары, опубликованные в XIX веке. Что случилось с первым российским составом консульства? Какова причина первой неофициальной войны между Россией и Японией? Автор не исключает сложные моменты отношений между нашими странами, такие как спор вокруг «северных территорий» и побег советского резидента Ю. А.

Русский Сан-Франциско

Книга, которую вы держите в руках, — своеобразный путеводитель по местам, связанным с русской эмиграцией в Сан-Франциско. Автор описывает более чем 200-летнюю историю русского пребывания в этом городе. Рассказывает о жизни русских американцев в разные периоды истории. Как русские обустраивали Сан-Франциско? Что делали, чтобы не раствориться в американской жизни и сохранить русское слово? В основу положены факты, собранные автором в Калифорнии за последние 15 лет, а также материалы из архивов, в том числе домашних, и библиотек России, США и других стран.

Рекомендуем почитать
Гойя

Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.

Автобиография

Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.

Властители душ

Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.

Невилл Чемберлен

Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».

Победоносцев. Русский Торквемада

Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.

Фаворские. Жизнь семьи университетского профессора. 1890-1953. Воспоминания

Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.