"Мне сопутствовала счастливая звезда..." (Владимир Клавдиевич Арсеньев 1872-1930гг) - [10]
Благодаря им я получал натурою вьючных лошадей, конское снаряжение, походную кузницу, инструменты, карты. Мне был дан охранный отряд из стрелков и казаков. Причем придоставлено право выбора людей из всех частей округа, кроме инженерных войск и крепостной артиллерии. Люди получали суточные деньги и продовольствие, они были снабжены летней, осенней и зимней одеждой и обувью. Походная аптека тоже была выдана из складов Военного медицинского ведомства. Мало того, все нужные мне материалы выдавались по казенной расценке. Так, я получал шинельное сукно для зимней палатки, войсковые мясные консервы, сухари и прочее. Далее, мне были выданы литеры для бесплатного проезда по железной дороге, а военно-морской флот доставил меня и моих спутников к месту работ и устроил питательные базы на берегу моря. Вспоминая прошлое, я заочно благодарю Военное ведомство и в особенности офицеров Генерального штаба.
Теперь политическая обстановка резко изменилась, снаряжаться в экпедиции стало труднее. Что удается достать натурой начальнику экспедиции, сказать трудно: все зависит от связей, знакомства, протекции и дипломатических способностей организатора.
[…] Не следует игнорировать газет, но к сообщаемым репортерами сведениям надо относится с некоторой долей недоверия. В особенности не надо доверяться статьям анонимным, без подписи, или подписанными под кличкой «свой», «наблюдатель», «проезжий», «обыватель» и т. п. Эти лица получают по 3 коп. за строчку и часто врут вследствие привычки врать во всем, чтобы заработать на числе строк, и для того, чтобы придать большой интерес своему сообщению.
Если экспедиция предполагает быть длительной, например, двухлетней, то нужно подумать о том, какие технические специальности будут иметь ее участники, кроме специальностей научных. Не следует гоняться за специальностью, но обращать внимание на нравственные качества человека. Так, один из помощников берет на себя слесарное дело, другой — столярное, третий — шорное, четвертый — ковку лошадей и кузнечное дело. Каждый из них поступает в ученики к столяру, слесарю, кузнецу, шорнику. За обучение их можно заплатить из средств экспедиции. Сам я лично взял на себя ковку лошадей, а другой раз — медицину.
В 1928 г. под руководством В.К.Арсеньева проходили съемки кинофильма «Лесные дали»
Ковке лошадей я обучался в Приморской учебно-лечебной кузнеце, а медицинскому делу в госпиталях при посредстве знакомых мне врачей. Курс ковочного дела я прошел в два месяца, а фельдшерско-санитарный с перерывами в четыре месяца. Во время путешествий у меня был кузнец, привыкший портить копыта лошадей. Мои знания мне очень пригодились. Не раз мне приходилось накладывать швы и людям, и вьючным животным. Помню, один раз ко мне прибежал старовер, сын которого топором порубил ногу. Я зашил рану, оставив отверствие на случай, если произойдет нагноение. Другой раз я лечил мальчика от укуса ядовитой змеи, вылечил женщину, у которой в груди застоялось молоко и получились большие нарывы. Помню случай, когда ко мне пришел молодой китаец с проломленной головой. Раздробленные мелкие кости почернели и загноили. Я обрил ему голову, вынул все отмершие кости черепа, обрезал гнойное кольцо вокруг раны. Там обнаружился пульсирующий мозг под оболочкой. Наложив повяку, я надел ему на голову коробку из толстой бересты. Когда рана затянулась, китаец ушел из отряда. Случаев первоначальной хирургической помощи в своем отряде было много.
Из неизданных дневников В.К.Арсеньева
Дисциплина в отряде должна быть не по форме, а по духу. Это происходит само собою, как только отряд очутится в поле. Мною лично не разу не приходилось налагать дисциплинарных взысканий. Наоборот, приходилось останавливать людей от излишнего усердия. Проводники насколько бывают полезны, настолько же вредны. За ними надо следить в оба и недоверяться. Не брать патентованных проводников и переводчиков. Люди эти начинают торговать вашим именем. Такой переводчик начинает держать себя барином в отряде, прикрикивать на рабочих и тогда туземцы начинают считать его начальником экспедиции. Пример, солдат (экспедиции 1906 г.) Анофриев, которого считали начальником экспедиции, а меня писарем. Им не надо давать денежных поручений, покупку вьючных животных, продовольствия и т. д. Инородец, вкусивший культуры, непременный плут, выжига и проходимец. Таких проводников всегда надо избегать. Какую бы вы ни дали плату патентованному переводчику, он все-таки будет плутовать и при слабом обращении совсем сядет на шею. С этими господами нельзя сантиментильничать, иначе обманы будут расти прогрессивно и дело может закончиться катастрофой. Не надо допускать секретных разговоров с переводчиками. Это всегда производит неблагоприятное впечатление на чинов отряда и на местное население. Лучше всего ждать случая, когда судьба сведет вас с кем-либо из туземцев, говорящих по-русски. Если этого не случилось, то рекомендую брать проводников от места до места…» Отбою от желающих посещать лекции Арсеньева не было.
ПРИКЛЮЧЕНИЯ В ГИЖИГЕ
В ноябре 1921 года Арсеньева назначили — по его просьбе — на должность инспектора Гижигинского района. Территория этого района, лежащего между рекой Ирет на западном берегу Пенжинского залива и рекой Лесновской на полуострове Камчатка, представляла для исследователя особый интерес в этнографическом и статистическо-экономическом отношениях. Летом 1922 года Арсеньев совершил поездку по этому району.
