mmmavro.org | День 136, Рай-2 - [11]

Но это же я сам, просто из параллельного мира! – поначалу не совсем уверенно пытался было убедить он сам себя, но вскоре оставил эту бесполезную затею. Слишком уж это всё было сложно и абстрактно. Слишком отстранёно-умозрительно. "Я сам, но из другого мира". Я сам – это и есть я сам! Вот и всё. Вот этот вот, нынешний! И я хочу, чтобы меня любили. МЕНЯ!! Именно меня! А не какую-то там мою непонятливую ипостась. Меня! И точка.

Была и ещё одна причина, по которой Афонский хотел непременно объясниться и как можно скорее. Более того, именно эта-то причина и была, возможно, самая главная. Основная. Афонский боялся. Боялся, что опять исчезнет из этого мира и теперь уже окончательно. Он и сам не знал, что он будет в этом случае делать, как жить дальше, без НЕЁ, но сейчас он старался обо всём этом не думать, гнал от себя все эти мысли. Просто он постоянно ощущал себя так, словно каждая минута – последняя. Перед расставанием. Возможно навсегда.

Он ласкал ЕЁ, гладил, целовал, смотрел и не мог насмотреться. Будто хотел навек запечатлеть в себе, в душе ЕЁ образ. Чтобы!.. А что "чтобы"? Чтобы унести его потом с собой, в свой мир? Но что это за мир – без НЕЁ?!

…………………………………………..

Афонского хватило почти на трое суток. Потом он, конечно же, не выдержал. И – заснул. Кажется, не секундочку только смежил веки, на одну только секундочку!..

Он с холодной безнадёжностью оглядывался вокруг, чувствуя, как всё внутри будто завязывается в какой-то один огромный тугой узел. Нервы, сердце, душа. Всё! Всё внутри. Весь он.

Да. Сомнений не было. Это был другой мир. Более того. Не просто другой! Это был его родной мир. Тот самый, в котором он родился, в котором вырос. И с которого и началось его путешествие по мирам. А теперь это путешествие закончилось.

………………………………………..

 – Лекция у вас тут было недавно, – Афонский протянул директору клуба несколько крупных купюр. – Я хотел бы с лектором поговорить. Как мне его найти?

……………………………………….

 – Очень интересно! Ну и что Вы от меня-то хотите? – знакомый лектор, тот самый, смотрел на Афонского как-то странно. То ли насмешливо, то ли… Чёрт его знает! Афонский и сам не мог пока понять, как. Но не так как-то. Не так, как должен смотреть человек на явного психа, только что рассказавшего ему дикую совершенно и фантастическую историю. Про какие-то там путешествия по чужим мирам, свою встреченную там великую любовь и тому подобную ахинею.

И этот его тон внушил вдруг Афонскому какую-то безумную, отчаянную надежду! У него даже дыхание захватило, в горле пересохло! А вдруг?! Вдруг??!!

 – Вы можете мне помочь? – севшим внезапно голосом глухо спросил он напрямик и почувствовал, что сердце у него захолонуло.

Мужчина, не отвечал. Он изучающе смотрел на замершего, застывшего в напряжённом ожидании собеседника и еле заметно усмехался чему-то.

– Помо-очь?.. – протянул он после длинной, показавшейся Афонскому бесконечной, паузы. – А Вы готовы за это платить, Пётр Петрович?

– Платить? – даже растерялся на секунду Афонский. Мысль об оплате ему до этого даже как-то в голову не приходила. Причём тут деньги?.. Да что угодно!! – Да я!.. – горячо начал было он и вдруг осёкся. Он понял неожиданно, что речь идёт вовсе не о деньгах. Отнюдь! –

Так Вы?.. – Афонский с ужасом в упор уставился на сидящее перед ним… "существо". Но колебание его было коротким. –

Да, готов! – уже через мгновение твёрдо сказал он. – Чем угодно! Всем.

– Браво, браво, Пётр Петрович! – совсем уже насмешливо покивал собеседник. – "Всем", это хорошо. Это существенно меняет дело.

– Так Вы можете? – упрямо повторил Афонский, с вызовом глядя в глаза своему страшному визави.

– При одном маленьком условии...

Нет-нет, это ещё не то, что Вы думаете, Пётр Петрович! – весело расхохотался мужчина, видя, как напрягся бедный Афонский. – Это ещё не плата. Плата мне от Вас, пожалуй, вообще никакая не нужна будет, уважаемый Пётр Петрович! (У Афонского округлились от удивления глаза.) Я тут подумал!.. Ну, какая может быть тут плата?! Я уважаю Ваши чувства! Это такая редкость! Особенно в наше время. Нет, платы я с Вас, пожалуй, никакой не возьму, – в голосе собеседника свозила уже откровенная издёвка. Афонскому даже не по себе как-то стало. Но лишь на мгновенье. "ОНА! – тут же напомнил он себе. – ОНА!"

 – Так значит, Вы меня можете отправить в тот мир? Я правильно Вас понял? – нарочито-грубовато спросил он, стараясь, чтобы голос его звучал уверенно и не дрожал. А это было непросто. Эмоции, чувства бурлили в Афонском, переполняли, захлёстывали его! Тут смешалось всё. И сомнения и жаркая, страстная надежда!.. И страх тёмного, сверхъестественного. ("Кто это сейчас передо мной сидит? А?.. Во что это я ввязываюсь?") И жажда, неистовая жажда любви! (Мысль, что он сможет опять увидеть ЕЁ, вернуться к ней, действовала на Афонского как наркотик! Сразу делала его безвольным и лишало способности к какому бы то ни было сопротивлению. Противиться этому искушению он был не в силах.) И!.. Да много ещё чего. Афонский и сам не мог сейчас разобраться в своих чувствах. Но одно он знал твёрдо: если есть хоть малейшая, хоть самая ничтожная возможность, вероятность, шанс! вернуться туда, к ней, в её мир! то он вернётся! Любой ценой. Любой! ЛЮБОЙ!!!