Мистика древних курганов - [4]

После этого исторического сообщения для курганов края наступает длительный период забвения и отсутствия к ним какого-либо интереса. В этой связи показательными являются сообщения иностранных путешественников, которые в XV–XVII веках неоднократно отмечали пустынность и слабую заселенность степных районов Днестровско-Прутского междуречья.

Так, в 1421 году Молдову посетил французский дипломат Гильбер де Лануа — первый иностранец, оставивший описание этой страны. Он был послан правителем Бургундии и королем Англии на Восток, в Сирию и Иерусалим, чтобы договориться с правителями этих стран о крестовом походе против турок. Молдову он пересек от села Казнал до Белгорода. Проезжая Бельцкую и Буджакскую степи, Гильбер де Лануа лишь отметил, что его путь проходил «через большие пустыни».

В первой половине XVI века в этих землях дважды побывал секретарь и советник венгерского короля Фердинанда, трансильванский немец Дж. Рейхерсдорф. Сопровождая господаря Молдовы Петре Рареша, он получил возможность дать подробное описание этой страны. Дж. Рейхерсдорф впервые опубликовал свои записки в 1541 году в Вене на латинском языке. В них он попытался дать первую историческую справку о Молдове, которую определил как «страну, бедную оружием, гордую деяниями, богатую и плодородную, со степями, постоянно зелеными». Одновременно он отметил, что близ моря «простираются устрашающие песчаные пустыни», где земля не обрабатывается.

О пустынности и неосвоенности южной часта Днестровско-Прутского междуречья упоминает и французский дипломат Фуркево в 1579 году: «Эта область мало заселена и мало плодоносит, за исключением пастбищ». Говоря о богатствах Молдовы, многие иностранцы писали, что к северу от моря, то есть в Буджакской степи, земля не обрабатывается и практически пустует. В то время она была заселена лишь ногайскими татарами.

В XVI–XVII веках страну посетили венецианский врач Матей де Мурано (1502), московский посол в Иерусалиме купец Трифон Коробейников (1593), марсианопольский архиепископ Марк Бандини (1646), антиохийский архидиакон Павел Алеппский (1654), французский иезуит-миссионер Филипп Авриль (1689) и ряд других иностранцев. Все они оставили воспоминания о своих путешествиях, осветив различные стороны жизни местного населения и описав некоторые районы страны. Во многих трудах отмечается слабая заселенность степных районов междуречья. И хотя в тот период эти пустынные пространства оживляли лишь многочисленные и еще хорошо сохранившиеся курганные насыпи различных размеров, ни один из путешественников даже словом не обмолвился об этой достопримечательности степного ландшафта малоизвестной страны.

Не заметить курганов было просто невозможно, так как даже сегодня, когда выросли крупные города и промышлен-ныв комплексы, а вся степь практически полностью распахана, многие из них обращают на себя внимание. А несколько столетий назад, кроме курганов, ни в Бельцкой, ни в Буджакской степях ничего примечательного не было. Но даже в известном труде Дмитрия Кантемира «Описание Молдавии», написанном в 1716 году и содержавшем множество различных, в том числе и исторических сведений, совсем не упоминается о курганах. Никто — ни любознательные и образованные иностранцы, ни выдающиеся ученые своего времени — не упомянул о курганных древностях региона. Это свидетельствует лишь о том, что данные памятники просто не вызывали у них какого-либо интереса.

Стал исключением лишь знаменитый турецкий путешественник Эвлия Челеби, единственный не только обративший внимание на курганы, но и написавший о них в середине XVII века.

Турецкая молитва о победе

Отойдя от Прута, мы сделали остановку в месте, называемом «Холм Сулеймана».

Эвлия Челеби, 1659

Эвлия Челеби — выдающийся человек даже для своей героической и свирепой эпохи. Он родился в 1611 году в Стамбуле. Обучаясь в медресе при мечети, получил типичное для того времени образование, которое заключалось в изучении Корана, мусульманского богословия и различных языков. Уже тогда обратил на себя внимание хорошей памятью и редкими способностями. По собственному признанию, Эвлия в совершенстве владел не только турецким, арабским и персидским языками, но также греческим (в том числе и древним), сирийским и татарским. Он наизусть читал Коран и прекрасно знал обряд богослужения, разбирался в музыке, рисовании и пении, ему были известны литературное мастерство и правила арабо-персидской и турецкой поэтики. После окончания медресе юноша некоторое время состоял хафизом — чтецом Корана в мечети Айя-София в Стамбуле, откуда благодаря родственным связям был пристроен к султанскому двору. Находясь в свите султана, он продолжил изучение истории, музыки и каллиграфии, однако вскоре был отпущен в регулярную армию в качестве сипахия — кавалерийского воина.

Но военная карьера не прельстила любознательного юношу. Его неутолимо тянуло к путешествиям, и он начинает совершать то близкие, то дальние странствования. Но самое главное, что в каждом из них он ведет подробный дневник наблюдений. Начав с изучения Стамбула, Эвлия Челеби с 1640 года постоянно находится в пути. За свою весьма продолжительную жизнь он объехал всю Малую Азию, Курдистан, Сирию, Палестину, Месопотамию, Аравийский полуостров, Балканы и даже побывал в Африке. Для этого он использовал любые возможности: ездил и как простой путешественник, и по официальным поручениям, нередко и в качестве участника военных походов. Кроме Венгрии, Польши и Австрии он бывал и в других странах Европы, посещал Северный Кавказ и Закавказье, часто проезжал по северному побережью Черного моря.